Восстание
Шрифт:
— Кем?
— Другими пещерными людьми. Менее дикими, — он покачал головой. — Я был так слаб. Так беспомощен.
— Тебе было всего шестнадцать.
— Тем не менее, шестнадцатилетний должен был сделать гораздо больше, чем мог я, — он не встречал её взгляда, но Талия видела, что память всё ещё ранит его.
— И что ты сделал?
— Я позволил другим людям заботиться о себе, так как был беспомощен, не умел заботиться о себе. В конце концов, я многому научился. Я тренировался. И даже убил животное копьём.
— Ты? — спросила
— Чтобы кушать. Конечно, потребовалось три года, чтобы добиться этого момента.
— Я не могу поверить, что ты был на этой планете так долго. Как ты туда попал?
Он прочистил горло.
— Я… в капсуле.
— И никто не пришёл спасти тебя?
— Не было никого, кто бы хотел спасти меня.
Слова были сухими, без жалости к себе, но звучали так невероятно одиноко и тоскливо. Она положила руку ему на грудь.
— Что на счёт твоей семьи?
— У меня нет семьи.
В его глазах появилось какое-то новое выражение, которого она раньше не видела.
Ожесточённость. Это было тяжелее, чем Дэш, которого она знала. Что немного пугало.
— О, — она не знала, что сказать.
После долгой паузы Дэш, наконец, продолжил:
— У меня когда-то был отец. Он был…
Талия хотела побудить его продолжать, но почувствовала напряжение, поэтому не решилась. Она просто тихо ждала.
Дэш продолжил.
— Он никогда не хотел меня. Я был только символом его статуса «Сын», который должен быть умным, который обязан отлично учился. Я любил его, потому что он был моим отцом, но он никогда меня не любил. И он показал это очень чётко.
Её сердце ныло от боли, которую она слышала в его голосе. Она тоже никогда не связывалась со своей семьей, но она никогда не чувствовала себя преданной ими так, как это слышалось в голосе Дэша.
— Что он сделал?
— Он… он доказал, что его личная сила, власть, статус важнее для него, чем я. Я был дураком, когда-либо думавшим, что это может быть иначе, — он слегка покачал головой, словно рассеял свои горькие мысли. — В любом случае, он не искал меня, когда я оказался на той планете. Он… хотел избавиться от меня, когда стало ясно, что я не могу улучшить его статус. Поэтому я застрял на дикой планете на три долгих года.
— Эти года были несчастными? — спросила она.
Он покачал головой.
— На самом деле, нет. Было тяжело. Одиноко. Потом кое-кто ещё… попал туда, и она мне понравилась. Мне наконец-то удалось пообщаться.
— Она была твоим партнёром? — спросила Талия, чувствуя в душе сжавшийся ком. «Это что, ревность?»
Ей не нравилась идея о том, что Дэш имел партнёра на той планете.
Ей это совсем не нравилось.
— Нет! — он рассмеялся. — Нет, никогда. Она оказалась лучше, сильнее, чем я. Она мне понравилась. Мы были друзьями.
Напряжение в груди отступило, хотя ей всё ещё не нравилось, как Дэш помнил себя слабым.
— Значит, не всё было так ужасно?
— Нет.
Его голос сбился на последних словах, и он прокашлился.
Талия села.
— Дэш, что случилось?
Он покачал головой. Он не смотрел ей в глаза. Его плечи были напряжены.
— Дэш, как насчёт твоего друга? С ней всё в порядке?
— Да. С ней всё в порядке. После того, как мы смогли покинуть ту планету, она вернулась на неё обратно, потому что полюбила аборигена, и жизнь с ним для неё была лучше, чем где-то ещё без него. Она думала, что так будет… Она думала, что это продлится дольше. Тот их мир был невинен, девственен. И люди там… они были похожи на остальных людей, некоторые хорошие и некоторые плохие, но планета… планета была невинна, чиста. И многое на ней было прекрасно. Мир там должен был… длиться дольше.
— Скажи, что случилось, — хрипло сказала Талия. Она не знала, почему была так расстроена этим разговором. Она чувствовала, как глубоко это гложет Дэша, и поэтому тоже чувствовала себя слишком расстроенной. — Что произошло?
— В Коалиционном пространстве? Ты действительно считаешь, что что-то красивое и невинное может длиться долго в пространстве Коалиции?
— О нет!
Дэш покачал головой, глядя в пространство.
— У неё было девять лет счастливой жизни, прежде чем пришли они. Представители Коалиции. Развивать планету. Хм. Они называют это развитием. То, что они сделали, было разрушением всего того хорошего, что было на той земле.
Душа Талии разрывалась состраданием, хотя и не знала, почему.
— Она в порядке?
— Да. Она улетела с семьей. Они полетели… они улетели в другое место. Куда Коалиция ещё не добралась. Некоторые другие люди из племени тоже выжили, но… их мир был разрушен.
Талия едва могла говорить, в горле стоял ком.
— Почему ты покинул Мел Тан? — она не знала, как совладала с голосом, но всё-таки спросила. — Плохие новости, не позволили тебе… сидеть спокойно?
Дэш молча кивнул.
— Ты ушёл, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке?
— Да. С ней и её семьёй. А потом… — он прочистил горло. — Пришло понимание, что это несправедливо и совершенно неправильно, я больше не мог прятаться.
Её рука сжалась на его груди.
— И что ты собираешься делать? — прошептала она.
Казалось, он понял, что сказал лишнее, и решил изменить напряжённость момента. Он улыбнулся.
— Сейчас я собираюсь выиграть турнир. А остальное расскажу позже.
У неё появилось ещё больше вопросов — гораздо больше, чем нужно знать девушке из эскорта, но стало ясно, что исповедь Дэша на сегодняшний вечер закончилась.