Восстание
Шрифт:
— Нет! Конечно нет. Я никогда не считал иначе. Ты сделала всё, что могла, в той ситуации. Ты приняла… единственное правильное решение. Ты удивительная.
Талия с трудом сглотнула, чувствуя, что может в любой момент заплакать.
— Так что это лучшее, что в моих силах, что я могу сделать для себя, в моей жизни. Для меня это самое лучшее. Нет… других вариантов. Или у тебя есть другой вариант?
Она уже не соображала, зачем задала последний вопрос. Это было глупость и слабость, и она знала лучше, чем
Другого выхода нет.
Не в её жизни. Не для жизни большинства людей в Коалиции. Не в этой Вселенной.
— Нет, — хрипло сказал Дэш. Теперь он не смотрел на неё. — Хотел бы я… я не могу дать тебе другой вариант.
Она знала это с самого начала.
Дженель сказала ей с первого дня, когда она приехала сюда. «Романтизация отношений приводит к душевной боли».
Да, это больно, услышать такой ответ от Дэша.
Талии пришлось отдышаться минуту или две, пока снова не начала контролировать себя, свои непозволительные эмоции.
— Хорошо, — наконец сказала она, довольная тем, что её голос звучал естественно. — Я должна выполнять свою работу и строить лучшее будущее, которое смогу создать для себя здесь сама. Никто другой не позаботится обо мне. Я должна заботиться о себе сама. Я могу встречаться с тобой до тех пор, пока ты находишься в Резиденции, конечно, если ты хочешь. И я буду работать с другими клиентами. Если тебя расстраивает моя работа, то я больше тебя не увижу. Что ты… что ты решишь?
Дэш долго смотрел на неё. Затем пробормотал:
— Я не смогу перестать тебя видеть, Талия. Ещё нет. Я знаю, что у нас мало времени, но я пока не могу тебя отпустить.
Её руки снова дрожали.
— И с тобой всё будет в порядке, когда я буду встречаться с другими людьми?
— На самом деле, нет. На самом деле, нет. Но я постараюсь.
Ответ был не очень, но она видела, что он действительно пытался. Девушка кивнула, сказав себе, что всё улажено, чтобы снова расслабиться и вести себя естественно.
Она пыталась убедить себя в этом, когда Дэш поцеловал её.
Её попытки думать разумно сразу испарились, когда она испытала глубокую волну тоски и желания. Руки взлетели вверх, чтобы запутаться в его волосах, и она прильнула к его рту, соскользнув языком по его желанным, таким сладким губам. Встретилась с его нетерпением и жаждой.
Дэш шумно втянул воздух, держа её за голову одной рукой, спускаясь другой по девичей спине. Он медленно опускал её, пока она не оказалась лежащей на скамейке, а он прижимался к ней сверху.
Его горячее тело потиралось о её, язык скользнул к ней в рот, таким образом дразня, что всё тело сжималось от удовольствия.
Они долго и томно наслаждались сумасшествием, которое на них внезапно нахлынуло. Наконец, он рассоединил их губы и уставился на неё в горячем оцепенении.
— Что? —
Он застонал и слегка вздрогнул от её движений, но взгляд остался на её лице.
— Что? — спросила она снова, осознавая новое чувство, назревающее в её животе.
Не просто похоть.
Что-то другое.
Что-то глубокое.
Что-то совершенно ужасающее.
— Я хочу, чтобы ты хотела меня, — пробормотал Дэш.
Её губы растянулись в улыбке.
— Конечно, я хочу тебя. Зачем ты думаешь, я потираюсь о тебя так?
Он покачал головой.
— Я хочу, чтобы ты хотела меня по-настоящему. Полностью. Не только телом.
Она задыхалась, не в силах отвести взгляд от его голубых глаз. Она понятия не имела, что сказать.
Она действительно хотела его.
И хотела не только его тело.
Но это было опасно. Очень опасно! Во многих отношениях опасно!
— Я люблю твое тело, — сказал Дэш с хрипотцой в горле. Он потянулся и развязал тунику, откинул ткань, полностью обнажая желанное тело. Он осторожно положил руку ей на грудь, и девушка непроизвольно выгнулась к ладони. — Но твоё тело — это не единственное, что я хочу.
— Что… — Талия с трудом заставила себя дышать, когда мужчина провёл пальцем по её соску. — Что ещё ты хочешь?
— Я хочу всю тебя, — теперь он держал обе свои руки на её груди. — И я хочу, чтобы ты тоже хотела меня всего.
Разгорячённое тело до боли требовало продолжения, желание поселилось комом между ног и сжимало внутренности.
Сердце тоже сжалось, как в тисках, в горле и глазах появилась боль.
— Я хочу тебя всего, — наконец-то она проговорила, совладав с голосом, произнеся это тихо и нерешительно.
Он покачал головой.
— Нет, это не так. Я знаю, что это не так. Ты сдерживаешь и меня, и себя.
— Но я… — возразила девушка, он поднял руки, прижимая к её щекам.
— Ты думаешь, что я похож на всех остальных, что всё, что я хочу, это твоё тело.
— Что ещё…? — она почти хрипела. Её тело жаждало его, но в сердце было что-то более сильное, что-то новое, настолько опасное и настолько непривычное, что она не могла позволить ему существовать. Как бы она ни хотела. Независимо от того, сколько бы хотела отдать этому человеку, склонившемуся над ней. Такого выражения лица она ещё никогда не видела.
— Вот же ты. Целый ты. Я хочу заниматься любовью со всем тобой, а не только с твоим телом.
Взгляд затуманили слёзы, она больше не смогла сдерживать эмоции. Никто в современном мире не говорил о любви. Это было устаревшее выражение. Архаичное чувство. Люди занимались сексом, они трахались, они брали то, что хотели. Они брали от неё то, что хотели, и уходили.