Восставшая Луна

Хайнлайн Роберт Энсон

Я убрал со стола, отослал посуду обратно, приберёг кофе и водку, сложил стол и стулья и повернулся, чтобы продолжить разговор.

Она уже спала, растянувшись на кушетке. Её рот был открыт, и черты лица стали мягче. Она была похожа на маленькую девочку.

Я тихонько пошёл в ванную и закрыл дверь. Вымывшись, я почувствовал себя лучше. Теперь не имело никакого значения то, сколько ещё предстояло просуществовать миру.

Вайо всё ещё спала, что создавало некоторые трудности. Мы взяли комнату с двумя кроватями, для того чтобы она не чувствовала, что я хочу что-то получить от неё. Не то чтобы я был против этого, но она дала ясно понять, что она этого не хочет. Но мою кровать нужно было разложить из кушетки, а настоящая кровать была сложена и убрана. Может быть, мне тихонечко разложить кровать, взять её на руки, как маленького ребёнка, и перенести на неё? Я вернулся назад в ванную и прикрепил на место руку.

Затем я решил подождать немного. Вай, казалось, и не собиралась просыпаться, и меня мучили сомнения. Я сел рядом с телефоном, надвинул на голову звуконепроницаемый шлем и набрал номер MYCROFTXXX.

— Привет, Майк.

— Здравствуй, Ман. Ты уже просмотрел шутки?

— Что? Майк, у меня не было ни одной свободной минуты. Возможно, для тебя минута — большой период времени, а для меня это страшно мало. Я постараюсь посмотреть как только смогу.

— Хорошо, Ман. Ты нашёл неглупых, с которыми я мог бы поговорить?

— Для этого у меня тоже не было времени. Хотя подожди. — Я взглянул на Вайоминг. «Не тупица» — в данном случае это означало того, кто умеет сочувствовать другому. Этим качеством Вайо обладала. Но в достаточном ли количестве, чтобы сочувствовать машине? Я подумал, что в достаточном. И ей можно было доверять. Дело ведь не только в том, что мы вместе угодили в эти неприятности, её ведь, кроме того, можно было считать опытным конспиратором.

— Майк, ты не против поговорить с девушкой?

— Девушки являются неглупыми?

— Некоторые из них — неглупые, Майк.

— Я бы хотел поговорить с неглупой девушкой, Ман.

— Я постараюсь это устроить. Но сейчас мне нужна твоя помощь. У меня неприятности.

— Я помогу тебе, Ман.

— Спасибо, Майк. Я хочу позвонить домой — но не обычным способом. Ты знаешь, некоторые звонки отслеживаются, и если Надсмотрщик отдаст распоряжение, то будет подключена аппаратура, с помощью которой можно будет установить, откуда сделан звонок.

— Ман, ты хочешь, чтобы я отследил твой звонок домой и выяснил, откуда он сделан? Я должен сообщить тебе, что я уже знаю номер твоего домашнего телефона и знаю, с какого номера ты звонишь сейчас.

— Нет, нет! Наоборот, я не хочу, чтобы мой звонок был отслежен, не хочу, чтобы узнали, откуда звонят. Можешь ты позвонить мне домой, затем соединить меня с этим номером и контролировать линию таким образом, чтобы мой звонок не мог быть отслежен и чтобы нельзя было установить, откуда я звоню, даже если кто-то уже привёл такую программу в действие. И можешь ли ты сделать это таким образом, чтобы они не смогли узнать, что программу отслеживания удалось обойти?

Майк заколебался. Я полагаю, ему ещё не задавали подобного вопроса, и он должен был проанализировать несколько тысяч различных возможностей, чтобы выяснить, обладает ли он достаточным уровнем контроля над системой для выполнения такой необычной программы.

— Ман, я могу это сделать. Я сделаю это.

— Хорошо. Давай установим название для этой программы. Если мне в дальнейшем придётся устанавливать связь таким образом, то я попрошу тебя запустить программу «Шерлок».

— Название принято. Шерлок был моим братом.

Год назад я объяснил Майку, как он получил своё имя. Позднее он прочитал все истории про Шерлока Холмса и просканировал фильм, хранящийся в библиотеке Карнеги в Луна-Сити. Трудно сказать, как он сумел разобраться в родственных отношениях героев, а спросить его об этом я постеснялся.

— Очень хорошо, теперь приведи в действие программу «Шерлок» для номера моего домашнего телефона.

Меньше чем через секунду связь была установлена.

— Мама? Это твой любимый муж.

— Мануэль, — ответила она. — Ты снова ввязался в неприятности?

Я любил Маму больше всех женщин, включая всех остальных моих жён, но она никогда не переставала воспитывать меня — и дай бог, никогда не перестанет. Я попытался заставить свой голос звучать обиженно:

— Я? В неприятности? Мама, разве ты меня плохо знаешь?

— Я знаю тебя слишком хорошо. И если ты не ввязался в неприятности, может быть, ты потрудишься объяснить, почему профессор де ля Паз очень хочет связаться с тобой — он звонил три раза — и почему он хочет связаться с женщиной со странным именем Вайоминг Нот, и почему он думает, что ты, возможно, находишься в её обществе? Ты что, затеял любовную интрижку, не поставив меня в известность, Мануэль? Дорогой, в нашей семье мы все можем наслаждаться полной свободой, но ты ведь знаешь, я предпочитаю, когда мне сообщают о том, что происходит. Так, чтобы события не застали меня врасплох.

Мама всегда ужасно ревновала ко всем женщинам, за исключением других жён нашей семьи, но она никогда и ни за что не призналась бы в этом.

— Мама, да разрази меня Господь, не заводил я никакой интрижки.

— Очень хорошо. Ты всегда был правдивым мальчиком. Ну а теперь, что там за тайны?

— Мне нужно спросить кое-что у профессора. — Это была не ложь, а необходимая предосторожность. — Он оставил номер?

— Нет, он сказал, что звонит из телефона-автомата.

— Гм, если он позвонит ещё раз, попроси его оставить номер и сказать время, когда мне лучше позвонить ему. Я тоже звоню из автомата. — Ещё одна необходимая предосторожность. — И между прочим, ты слышала последние новости?

— Конечно.

— Было в них что-нибудь?

— Ничего интересного.

— Никаких беспорядков в Луна-Сити? Ни убийств, ни погромов — ничего?

— Да нет, ничего. Была групповая дуэль в Нижней аллее, но… Мануэль! Ты кого-то убил?

— Нет, Мама. — Сломать человеку челюсть — это не значит убить его.

— Ты всегда был моим проклятием, дорогой, — вздохнула она. — Ты знаешь, что я постоянно твержу тебе: в нашей семье мы стараемся не ввязываться в ссоры. Даже если может показаться, что убийство абсолютно необходимо — а такое практически невозможно, — всегда можно спокойно обсудить проблему в семье и выбрать наилучший выход. Стоит немного повременить, чтобы получить добрый совет и поддержку…