Восставший из ада. Ночной народ
Шрифт:
– Я и не знал, что уже наступила осень, – сказал Фрэнк и снова принялся наблюдать за грозой.
Девять
Когда на следующий день Кирсти свернула к дому на Лодовико-стрит, то сразу заметила, что жалюзи на втором этаже исчезли. Теперь окна были заклеены бумагой.
Кирсти остановилась в тени ограды из падуба, надеясь, что отсюда сможет наблюдать за домом, а сама остаться невидимой. Потом принялась за работу.
Ее старания были вознаграждены не сразу. Только через два с лишним часа из дома вышла Джулия, еще час с четвертью прошли, прежде чем она вернулась,
Джулия пришла не одна. Мужчину, который приехал с ней, Кирсти не знала, и на выходца из кругов Джулии он не походил. Судя по всему, средних лет, коренастый и лысоватый. На крыльце, прежде чем войти в дом, он нервно оглянулся, словно боялся соглядатаев.
Кирсти прождала в укрытии еще минут двадцать, не понимая, что делать дальше. Стоит ли постоять здесь, пока мужчина не выйдет на улицу, а потом расспросить его? Или лучше подойти к дому и попытаться уговорами пробраться внутрь? Обе возможности не казались особо привлекательными. Кирсти решила ничего не решать заранее. Подобраться поближе, а там уж как вдохновение подскажет.
Вдохновение подсказало мало. Идя по дороге, она чувствовала, как ноги так и норовят повернуть назад. Когда она уже была на волосок от того, чтобы сбежать, из дома послышался крик.
Мужчину звали Сайкс, Стэнли Сайкс. И это было далеко не все, о чем он рассказал Джулии по дороге из бара. Она узнала, как зовут его жену (Моди), кем он работает (ассистентом подолога), он даже показал ей фотографии своих детей (Ребекки и Итана), поворковав над ними. Мужчина, казалось, не хотел, чтобы она и дальше его соблазняла. Джулия же просто улыбнулась и сказала, что ему повезло.
Но когда они вошли в дом, все пошло наперекосяк. На середине лестницы Сайкс вдруг объявил, что они поступают неправильно – что Бог видит их, знает их сердца и счел их греховными. Она попыталась успокоить Стэнли, но отбить его у Господа не получилось. Вместо этого он вышел из себя и кинулся на нее с кулаками. Он мог бы натворить бед со своим праведным гневом, если бы не голос, который позвал его со второго этажа. Сайкс тут же прекратил бить Джулию и так побледнел, словно его окликнул сам Господь. И тогда на лестничной площадке появился Фрэнк во всей своей красе. Сайкс истошно завопил, попытался убежать. Но Джулия была быстрее. Она вцепилась в него так сильно, что Фрэнк спустился и задержал его уже навсегда.
Она даже не понимала, насколько Фрэнк стал сильным, до тех пор, пока не услышала треск и хруст костей, когда он схватил Сайкса. Тот заорал от одного лишь прикосновения, и чтобы жертва замолчала, Фрэнк своротил ей челюсть.
Второй крик оборвался внезапно, но в нем чувствовалось столько паники, что Кирсти чуть не подбежала к двери и не постучалась.
Только сразу передумала. Вместо этого она пошла в обход, с каждым шагом сомневаясь в мудрости своего поступка, но также понимая, что нападение в лоб ничего ей не даст. На калитке, ведущий в сад позади дома, не хватало засова. Кирсти быстро прошла внутрь, прислушиваясь к малейшему шороху, особенно к топоту собственных ног. Изнутри дома – ничего. Даже стона.
Оставив калитку открытой на случай быстрого отступления, она поспешила к заднему входу. Тот был не заперт. От сомнения Кирсти даже остановилась. Может, лучше позвонить Рори, привести его в дом? Но к тому времени внутри уже все кончится, а Кирсти прекрасно знала, что если только Джулию не застанут с поличным, та увернется от любых обвинений. Нет, есть только один выход. И Кирсти вошла в дом.
Внутри стояла тишина. Даже звука шагов не было слышно, чтобы помочь ей понять, где находятся актеры, которых она видела. Кирсти прошла на кухню, оттуда в столовую. Желудок свело; в горле неожиданно так пересохло, что Кирсти едва могла сглотнуть.
Из столовой в гостиную, а оттуда в прихожую. И по-прежнему ничего: ни шепота, ни вздоха. Джулия и ее спутник могли быть только наверху, а значит, Кирсти лишь послышался страх в криках. Возможно, то было наоборот наслаждение. Оргазмический вопль и никакого ужаса, который ей показался. Такую ошибку легко допустить.
Парадная дверь находилась справа, буквально в нескольких ярдах. Кирсти все еще могла уйти, трусость искушала ее изнутри, говорила, что никто ничего не узнает. Но жуткое любопытство овладело ей, желание узнать (увидеть) все тайны дома и покончить с ними. Когда она поднималась по лестнице, это любопытство превратилось в нечто, похожее на опьянение.
Она добралась до верха и пошла по площадке. Ей в голову неожиданно пришла мысль, что пташки уже улетели, пока она пробиралась через черный ход. Первая дверь слева вела в спальню; если они где и трахались, Джулия и ее ухажер, то явно тут. Но нет. Дверь в комнату была приоткрыта; Кирсти заглянула внутрь. Белье на кровати оказалось идеально гладким, не смятым.
А потом – уродливый крик. Так близко, так громко, у нее замерло сердце.
Она отшатнулась и увидела, как из дальней комнаты вывалилась фигура. Кирсти не сразу узнала нервозного мужчину, который пришел с Джулией, – и то лишь по его одежде. Все остальное изменилось, чудовищно изменилось. За те минуты, которые прошли с тех пор, как она видела его на крыльце, незнакомца, казалось, свалила какая-то жуткая болезнь, иссушившая всю плоть на костях.
Заметив Кирсти, он бросился к ней в надежде получить хотя бы хрупкую защиту. Но не успел сделать и шага, как позади него появилось что-то. Оно тоже казалось пораженным болезнью, его тело было забинтовано с ног до головы – перевязки покрывали пятна крови и гноя. Но в скорости и ярости последовавшей атаки не чувствовалось и намека на недуг. Совсем наоборот. Оно рванулось к убегающему мужчине и схватило его за шею. Кирсти вскрикнула, когда существо заключило жертву в объятия.
Та захныкала, насколько позволяла вывернутая челюсть. А потом ее противник усилил хватку. Тело задрожало, принялось извиваться; его ноги подогнулись. Кровь струями вырвалась из глаз, носа и рта. Капли взметнулись в воздух, подобно горячему дождю, испятнав Кирсти лоб. От этого ощущения она вырвалась из транса. Не было времени ждать и наблюдать. Пришла пора бежать.
Чудовище не погналось за ней. Она добралась до лестницы, и ее никто не схватил. Но когда уже занесла ногу над ступенькой, оно обратилось к Кирсти.
И его голос звучал… знакомо.
– А вот и ты.
Оно говорило тепло, мягко, словно знало ее. Кирсти замерла.
– Кирсти. Подожди.
Разум говорил бежать. Но нутро не слушало мудрого совета. Оно хотело вспомнить, кому принадлежал этот голос, доносящийся из-под бинтов. Кирсти решила, что время есть; у нее была фора ярдов в восемь. Она оглянулась. Тело в руках чудовища свернулось в позе зародыша, прижав ноги к груди. Зверь бросил останки на пол.
Конец ознакомительного фрагмента.