Восточная сказка
Шрифт:
– После первой примерки выдам, – отрезает мать. – А сейчас заплачу за материал и фурнитуру.
Когда начинаются расчеты, загнанной птицей вылетаю во двор. Задираю голову к небу, силясь не разреветься. Вдыхаю воздух полной грудью и, понимая, что сейчас расплачусь, затуманенным взглядом смотрю на виднеющееся вдали море.
«Люди тратят баснословные деньги, чтобы приехать сюда хотя бы на неделю. А тебе повезло здесь жить. Не Анталия, конечно, но отец уверяет, что здесь, на границе Турции и Грузии, выгодно развивать отельный бизнес. Может, поэтому ему одному из
– Амина, – говорит мимоходом мать, провожая портних. – Звонила Латифа. Она не справляется. Приехала какая-то группа из Венгрии. Спустись вниз, помоги их расселить!
Дважды меня просить не надо. Срываюсь с места и по выложенной камнями дорожке бегу к морю, где прямо на берегу стоит белоснежная гостиница, построенная моим отцом. Это именно семейный бизнес. Самим отелем управляют папин брат дядя Искандер и его жена Латифа. Вместе с ними живет моя бабушка Зарема, мать отца. И вот уже год после школы я изредка работаю здесь дежурным администратором. Подменяю Латифу днем. А вечерами за стойкой сидит сам дядя Искандер. Члены моей семьи никогда не заходят в отель. Папа очень устает на работе. А Нур и мои братья считают себя выше обслуживания туристов.
– Амина, – зовет меня бабушка, восседая во дворе на низком диване. – Как хорошо, что ты пришла. С группой Латифа управилась сама, – замечает с хитрой улыбкой и, похлопав по месту рядом с собой, заявляет без всякого перехода. – Если хочешь, я поговорю с Муратом. Айрат не годится тебе в мужья.
– Матушка все равно настоит на своем, – усевшись, прячу я заплаканные глаза. – Если б можно было уехать к маме…
– Что ты, что ты… молчи! – машет на меня бабка, задыхаясь от возмущения. Утыкаюсь носом в черное платье. Чувствую, как старушечья рука опускается мне на голову.
– Даже думать забудь, Амина, – шипит бабка. – Для твоего же блага. Та женщина… Она недостойная…
– Кого, бабушка? – спрашиваю чуть слышно.
– Мурата, – вздыхает старуха и добавляет весомо. – Ну и тебя, конечно. Сама подумай, какая мать бросит свое дитя? Вон, в наше время как трудно было, а всех подняли, в люди вывели. Твоего отца в университете выучили! Никого не бросили, понимаешь?
– А вы видели ее, бабушка? – спрашиваю, не надеясь на ответ.
– Да, – морщится старуха. Поправляет черный платок на голове и продолжает со вздохом. – Я тогда с твоим отцом в город на встречу ездила. Тебя забирала.
– А почему туда?
– Ну, не к нам же домой ее приглашать. Мы тогда в Трабзоне жили, – всплескивает руками бабуля и велит строго. – Слезы вытри и пойдем. Что-то тебе подарю.
– Куда это вы? – спрашивает нас Латифа, стоит нам только войти в жилые комнаты. – Амина, звонила Нур. Ты ей нужна.
– Мне тоже, – парирует бабка. – Сейчас меня проводит и вернется. Что-то сердце закололо…
– Конечно-конечно, – кивает Латифа. – Может, и мне вам помочь?
– Амина справится, – кряхтит бабка. Я смотрю на обеих женщин. Высокая и статная Латифа в модных тряпках обычно кажется мне королевой. Но истинная правительница дома все-таки бабушка. Вон как
Если в доме Айрата я стану полноправной хозяйкой, то уже легче. Никто не будет мной командовать. А мужу повиноваться я с детства приучена.
Вместе с бабушкой прохожу через богато обставленные комнаты. Итальянская мебель с позолотой, дорогие ковры ручной работы. Раньше мне казалось, что так живут все. Пока лет семь назад я вместе с младшим братом случайно не попала в дом Тимура. Белая штукатурка на стенах, старая мебель. Из еды – мамалыга.
– Пойдем отсюда, – скривился Керим. – Тут полный отстой…
– Не суди о людях по деньгам, – цыкнула на брата я. – Ты сам еще ни копейки не заработал.
Конечно же, Керим все доложил матери, а та пересказала отцу. Он вызвал меня к себе в кабинет и без предисловий заявил.
– Больше к Тимуру ни ногой. Нечего с всякими нищебродами знаться.
Я стояла, опустив глаза в пол, и не смела поднять их на отца. А внутри меня закипала ярость.
– Садись, Амина, – пророкотал он, указывая на диван, оббитый красным в белую полосу шелком. – Давай поговорим, дочка.
Я опустилась на самый краешек и замерла, твердо зная, что сейчас последует выволочка. Но отец, вздохнув, заметил.
– Дело не в деньгах, Амина. А в жизненной позиции. Кто-то любит копаться в навозе, а кто-то идет вперед. Постигает новые знания и делает все, чтобы его мечты осуществлялись. Мы все – дети своих родителей. У Тимура род слабый. Вот и родители не пойми чем занимаются. В такой разрухе живут. Хотя можно купить обои. Самые простые. И обклеить стены. Постепенно поменять мебель. Но люди привыкли к нищете и ждут волшебников. Приедет богатый дядя и все для них сделает. Только нас с тобой это не касается. Поняла?
– Да, папа, – прошептала я.
– Тимур и его родня – прислуга, и всегда ею останутся. Мы им платим и используем их труд себе на благо. Дружить с этими людьми не следует, дочка. Не пятнай себя и нас такими знакомствами.
– Хорошо, папа, – киваю, не споря. И с тех пор мы с Тимуром соблюдаем конспирацию.
– Заходи, – бабушка открывает дверь в комнату, пропуская меня вперед. Достает из ящика комода резную шкатулку с драгоценностями. – Выбери сама себе подарок. Коли отец выдает тебя замуж, хочу что-нибудь подарить тебе на память. Как увезет тебя Айрат в Стамбул или в Париж… Когда помру, мои невестки растянут все по своим норам, тебе уж точно ничего не достанется, – добавляет она, поморщившись. – Выбирай!
Пальцы тянутся к круглым аквамариновым серьгам. Мне с детства кажется, что они волшебные и, как палочка Гарри Поттера, способны исполнить любое желание.
– Хорошо, – кивает бабуля. – Я вручу их тебе при Мурате. А то если сейчас возьмешь домой, Нур точно отберет.
– Храни тебя Аллах, бабушка, – шепчу, целуя старуху в морщинистую щеку. – Пусть он продлит дни твои…
– Беги, – улыбается бабка, – а то эта крокодилица тебя съест.
Я не успеваю выйти из отеля на улицу, когда рядом с входом тормозит папин Мерседес.