Восточная сказка
Шрифт:
10.
– I don’t understand, - пробормотала Маська то немногое, что знала по-английски.
– Он говорит, что хочет сделать тебе предложение, - вытаращив глаза, пришел на помощь Андрюша и добавил, выслушав принца: - Это не личный разговор, поэтому он просит кого-то переводить.
Предложение? Не личный? А-а-а… какой?
Маська застыла, глупо приоткрыв рот, потом отмерзла и растерянно кивнула. Они ушли за кулисы, и принц снова заговорил, быстро-быстро, энергично жестикулируя.
– Мась, это индийский режиссер, - Андрей водил глазами туда-сюда, как кошка-ходики.
– Из Болливуда. Здесь по каким-то своим делам. Он собирается снимать фильм про индийца в России. Любовь и всякие там приключения. Ему очень понравилось, как мы поем. И он хочет, чтобы мы записали саунд. Не просто какие-то наши старые записи взять, а чтобы специально саундтрек к фильму. Не весь, а несколько песен. А, да, еще он сказал, что ты очень красивая женщина, просто умереть можно. В общем, если ты не против, он свяжется с нашим агентом и обговорит детали. Обещает хорошо заплатить и пригласить на премьеру.
– Я не против, - обескураженно кивнула Маська. – Скажи, что мне очень приятно. Пусть свяжется. Запишем.
Хотелось одновременно смеяться и плакать. С одной стороны, действительно было приятно, что их труд высоко оценили. В этот чертов хор она вложила так много себя, что отними его – и осталась бы одна сплошная дыра. Конечно, с трудом верилось, что их экзотическое для этой части света пение так могло кого-то пробить, но вот поди ж ты! С другой, сказка оказалась с изъяном, превратившись в тыкву еще до полуночи. А ведь потом было бы так приятно думать, что в нее влюбился восточный принц, вспоминать, как он смотрел на нее и заваливал цветами.
Но… положа руку на сердце – она действительно хотела бы, чтобы принц оказался принцем и сказал: «Ах, Иветта, я полюбил вас с первого взгляда, будьте моей женой и хозяйкой всего моего многомиллиардного состояния?» В теории – возможно. На практике… Ну блин… такое… Реальная жизнь и дамские романы – это две большие разницы.
И все же было немного досадно. Конечно, «очень красивая женщина, просто умереть можно» подсластило пилюлю, но все равно…
В общем, Маська садилась в автобус, а потом и в самолет в полном раздрае. Певуны шушукались парочками: Ирочка с Аллой, Сережа с Андрюшей. Володька о чем-то мрачно думал. Он оказался единственным, кто никак не прокомментировал ситуацию. Вообще ни словом. И это тоже было обидно.
Ему что, до такой степени наплевать? Она уже почти смирилась с тем, что Володька не видит в ней ту, в кого можно влюбиться, но разве нельзя было порадоваться, что их заметили? Ведь тоже во всем участие принимал, не меньше остальных.
Хотя… остальные наверняка не только успех обсуждали, а еще и то, что Масечка немножко обломалась.
Ну и ладно. Проехали.
Она не относилась к тем, кто застревает на проблемах. Восторженной оптимисткой не была, но считала, что всегда можно найти какой-то плюс. А если нет, то просто перешагнуть и идти дальше.
Самолет набрал высоту, защелкали пряжки ремней, и тут ее руку, тепло и тяжело, накрыла другая рука. Вздрогнув, Маська повернулась вправо и еще раз вздрогнула, напоровшись на пристально-пасмурный взгляд серых глаз.
– Мась, как ты смотришь на то, чтобы сходить куда-нибудь?
– Так мы же договорились, что в субботу в ресторан, как обычно.
Когда безнадежно мечтаешь о чем-то три года, трудно поверить, что мечта вдруг раз – и начала сбываться. И почему-то снова хочется плакать.
– Я не о том. Мы с тобой. Вдвоем.
Где же ты раньше был, Володечка, а? Понадобился принц-режиссер с огненными взглядами и корзинами орхидей, чтобы ты разглядел во мне женщину, которую можно куда-то пригласить?
Маську словно аккуратно разорвали на две половинки. Одна хотела согласиться, а вторая – послать далеко и надолго.
Навсегда. И забыть – тоже навсегда. Ну, насколько это возможно, находясь в постоянном рабочем контакте.
Послать? А потом грызть локти, что не использовала шанс? В конце концов, не замуж ведь зовет. И даже пока не в постель. Если что, в любой момент можно дать задний ход. Но зато гештальт будет закрыт.
– Хорошо, давай.
Володька крепче сжал ее руку, и Маська отвернулась к иллюминатору, кусая губы, сдерживая то ли слезы, то ли улыбку.