Восточное путешествие
Шрифт:
— О Марселина! Как сладки, как упоительны твои поцелуи! — услышал он голос Его Величества. — Целуй меня, целуй меня крепче, любимая! Да, вот так. Еще, еще! Боже, если бы ты только знала, какое ты мне даруешь наслаждение! А твои усики! Они просто сводят меня с ума.
За этим страстным монологом последовала еще одна серия вздохов и стонов. Ее перекрыл другой голос, низкий и хриплый, в котором граф с трудом узнал голос своего слуги.
— Подожди! Не торопись! Позволь мне до дна испить блаженство поцелуя! О, как мягки, как сладки твои уста!
«Чем они там могут заниматься?» — подумал граф.
Поколебавшись с минуту, он приоткрыл
Граф бесшумно приблизился к кровати и тихо позвал:
— Ваше Величество!
Султан ничего не ответил. Видимо, голоса из этого мира не проникали в царство грез, в которое его отправило волшебное зелье, приготовленное гениальной маркизой Пуазон. Глаза султана были закрыты, на устах играла блаженная улыбка, как у мыши, душа которой полностью растворилась в мечтаниях.
Граф обогнул кровать, подошел к спящему Марселю и потряс его за плечо.
В следующий момент аристократическая лапка графа вдруг оказалась у губ Марселя, который стал покрывать ее жаркими поцелуями, прерывая последние безумным шепотом:
— Как вкусно пахнет твоя лапка! Что это за дивный аромат? Мускус? Амбра? Шафран? Что бы это ни было, он просто опьяняет!
Свободной лапой граф попытался растормошить слугу, но тот неправильно истолковал прикосновения своего хозяина.
— Что ты со мной делаешь, маленькая плутовка! — продолжал он жарко шептать в темноту. — Ты хочешь, чтобы я умер от блаженства? Вот послушай, как бьется мое сердце, — и Марсель поднес лапку графа к своей груди.
«Видимо, бедняга тоже здорово надышался этой адской смеси, — подумал граф, — хотя я его предупреждал быть поосторожней». В рекомендациях по применению снотворного зелья маркиза Пуазон отмечала, что оно обладает большой летучестью, и потому его желательно подносить прямо к носу жертвы. Если помахать платком, смоченным в снотворном, в воздухе, то под его воздействие могут попасть все присутствующие, в том числе и та мышь, которая его применяет. В записке маркизы также говорилось о стойкости галлюцинаций, вызываемых этим необыкновенным составом. Очнувшись после сказочного сна, жертва пребывает в уверенности, что все, что ей привиделось, происходило наяву. Поэтому никак нельзя допустить, чтобы султан проснулся первым и обнаружил себя одетым рядом с одетой невестой. Он вряд ли догадается, что именно произошло, но расхождение между сном и явью может вызвать в его сознании некоторый дискомфорт. Он может даже вспомнить, как, оказавшись с возлюбленным в одной постели, прекрасная Марселина стала размахивать у него перед носом шелковым платочком, и сделать какие-то выводы. Нужно было непременно разбудить Марселя.
С трудом вырвавшись из объятий слуги, граф прошел в ванную и стал рыться на полках, уставленных туалетными принадлежностями,
— Прости, любимая. Кажется, я задремал, — пробормотал Марсель, не открывая глаз. — Но ведь ты еще не уходишь? Побудь еще немного. Еще только один поцелуй.
Он протянул лапу, пытаясь нащупать рядом с собой прекрасное в своей наготе тело возлюбленной (кто бы она ни была), пока его пальцы не зацепились за застежки на атласной куртке султана. Только тут он открыл глаза. Первое, что он увидел, было склонившееся над ним насмешливое лицо, которое показалось ему смутно знакомым.
— Кто вы, сударыня? — спросил он, отстраняясь.
— Еще только пару часов назад я была твоей тетушкой и звалась виконтессой Бри де Мелен.
В этот момент с другой стороны кровати послышались причмокивающие звуки. Марсель поднялся на локте и уставился на своего товарища по постели, который, слегка вытянув губы, перемещал голову то влево, то вправо.
— Что это он делает?
— Я полагаю, целует тебя.
— Меня?
— Ну не меня же. Ведь это ты его возлюбленная.
— А где Мефтун?
— Вот оно, значит, как! А я все гадал, кто же царица твоих грез. Мне и в голову не пришло, что ты мечтаешь наставить рога Его Величеству. Должен тебя разочаровать, юная султанша тебе только пригрезилась.
— Так это был лишь сон?
— Увы! Ты слишком неосторожно обошелся с волшебным зельем маркизы.
— Не могу поверить. Это было так реально.
— И тем не менее, это был всего лишь обман чувств. Видимо, в состав зелья входят галлюциногенные компоненты, которые способны пробуждать скрытые желания, реализующиеся в виде вот таких сновидений.
— И что теперь?
— Полагаю, нам следует раздеть Его Величество и уложить в постель.
— В мою постель?
— Разумеется.
— А я?
— А ты ляжешь рядом. В одежде. Когда Его Величество проснется, скажешь, что проснулась рано, но не стала его будить. Дала ему возможность отдохнуть после бурной ночи.
9. Второй раунд
Виконтесса наслаждалась утренней чашечкой кофе, когда в ее покои ворвалась радостная Марселина.
— Что случилось, дорогая? Ты прямо светишься от счастья, — спросила виконтесса, жестом давая понять «племяннице», что они не одни.
— Ах, тетушка! Я счастлива от того, что смогла даровать счастье своему возлюбленному, — ответила Марселина.
— Мерьем! — позвала виконтесса служанку.
— Я здесь, сударыня, — ответила служанка, тут же появляясь на пороге спальной. Судя по всему, любопытная мышка уже приготовилась подслушивать за дверью.
— Подай еще один прибор. Госпожа Марселина выпьет со мной кофе.
И, обращаясь к своей подопечной, виконтесса продолжила, не понижая голоса:
— Я рада, что Его Величество остался доволен тобой.
— Доволен? Да он просто без ума от меня! Он признался мне, что в его жизни было немало прелестных мышек, но такой, как я, никогда. Мое тело просто создано для обольщения. Я подарила ему такую ночь любви, какая может присниться только в самом сладком сне.
— Что еще раз доказывает, что устами детей и королей глаголет истина, — философски заметила мудрая виконтесса.