Восточный круиз
Шрифт:
– А если нет?
– У меня есть хорошие знакомые в Городской страже Шемсума, – многозначительно посмотрел на меня Файзулла, – а эмиру Шемсума постоянно нужны рабы на рудниках…
– Неужели твое влияние настолько велико? – спросил я.
– Просто надо не жалеть денег для благих дел, – туманно пояснил купец, – а Абдулла скуп, как последний нищий…
– Ты очень предусмотрительный человек, – польстил я самолюбию купца.
– Разве в твоей стране купцы поступают по-другому? – вопросил Файзулла.
– Я
– А-а-а, – с понимающим видом произнес купец. – Так вот, в нашем деле в первую очередь надо подкормить местную стражу. Тогда можно без опаски заниматься торговыми делами.
– А без подкупа нельзя?
– Можно, – кивнул Файзулла. – Но тогда они – стражники – сами назначат цену и уже не отступятся, пока не получат желаемое.
– Тут ты, пожалуй, прав. – Я вспомнил рынки моего мира и неторопливо шествующие по ним наряды городской стражи. – В этом наши страны абсолютно одинаковы…
– Вот видишь, – назидательно поднял палец Файзулла. – Так на чем я остановился?
– За сколько продал тебе рабыню Абдулла? – Я опять поспешил отвлечь купца от воспоминаний.
– Я сторговал ее за сто пятьдесят дирхемов, – опять помрачнел купец.
– И что с ней будешь делать дальше? – продолжал допытываться я.
– Попробую научить уму-разуму, – безразлично пожал плечами Файзулла. – Если до прихода в Боркуль она все еще будет дикой, продам на юг азарейкам.
– И потеряешь в деньгах?
– А что поделаешь? Кто из порядочных людей купит такую дикарку?
– Я, – я достал из кармана золотой и крутанул его на столе. – На юге дадут тебе столько же?
– Нет, – купец не отводил замаслившихся глаз от крутящейся монеты, – но я же заплатил больше…
– Пятьдесят дирхемов тебе вернет твой друг Абдулла. – Я решительно прихлопнул монету ладонью, одновременно пнув под кроватью вдруг заворочавшегося Беса.
Меня совершенно не устраивали каждодневные вопли за стенкой. Пусть уж лучше эта дикарка исчезнет с глаз купца. Семь дней пути при условии попутного ветра – столько судно идет до Боркуля. Золотой – не слишком большая плата за спокойное путешествие.
– Согласен, – кивнул купец, не сводя глаз с того места, где покоилась прижатая моей рукой монета.
– Показывай товар. – Я толкнул золотой по направлению к купцу.
– Веди сюда эту дикарку! – скомандовал Файзулла, поворачиваясь к сидящему на корточках у двери своему телохранителю.
Человек-гора, уже почти полностью оклемавшийся от удара головой, да она никогда и не являлась для него первостепенной важности органом, с готовностью вскочил и скрылся за дверью.
Вот так в нашей каюте появился третий пассажир.
Когда телохранитель Файзуллы приволок на веревке миниатюрную девушку и грубо толкнул к столу, девушка не удержалась на ногах и рухнула на пол. На ее спине сквозь лопнувшую джутовую хламиду проступали безобразные красные рубцы с полузажившей кровяной корочкой.
Я не смог удержаться от гримасы при виде этих следов, и Файзулла, испугавшись, что я потребую обратно золото, моментально ретировался из моей каюты.
Девушка как рухнула на пол, так и продолжала неподвижно сидеть, сжавшись в комочек.
– Встань, – я осторожно притронулся к ее плечу. В мою сторону гневно блеснули сквозь спутанную гриву волос раскосые черные глаза.
– Вставай, вставай, – я сопроводил слова жестом.
Девушка осторожно поднялась. Я обошел кругом свое приобретение. Кроме рубища, на девушке больше ничего не было. Ее шею охватывал тонкий железный ошейник. Вот уж никогда не думал, что буду рабовладельцем. С ее спиной надо было что-то срочно делать. В противном случае я рисковал так же быстро потерять свою покупку, как и приобрел.
– Тебя как зовут? – Я снова осторожно притронулся к ее плечу.
Девушка вздрогнула от моего прикосновения, как от электрического тока. Нет, каков подлец, этот мой новый знакомый! Довести до такого состояния практически дитя.
– Ли, – раздался тихий голос.
– Ты китаянка? – Я рассматривал ее узкие глаза и миловидное кукольное личико. Девушка промолчала.
– Откуда ты?
– Из страны Чин, – ответила она.
– Где твоя страна?
– Там, где восходит солнце.
Видимо, она и правда была из тех мест, где в моем мире находится Китай. Я подошел к лежанке и расправил сбившееся покрывало.
– Ложись. – От этих слов девушка опять вздрогнула, и ее узкие глаза буквально обожгли меня взглядом, полным ненависти и презрения. Я невольно поежился от такого безмолвного выплеска эмоций. Купцу с его методами воспитания здесь явно ничего не светило. Хотя неизвестно, что он от нее требовал. Эта рабыня с востока скорее себе вены перегрызла бы на руках, чем подчинилась бы каким-то непонятным фантазиям старца с крашенной хной бородой.
– Я жду, – очнулся я от раздумий, видя, что девушка не торопится выполнять мой приказ. – И не бойся, я тебе ничего плохого не сделаю.
Она, бросая на меня неприязненные взгляды, подошла к лежанке и осторожно начала укладываться с самого краю.
– На живот ложись, – поправил я девушку.
Она на мгновение замерла, потом молча подчинилась и, перевернувшись на живот, вытянулась в струнку и замерла. Глаза ее были плотно зажмурены.
Я подошел к неподвижной фигуре и некоторое время смотрел на рубище, все в темных пятнах засохшей крови. Потом осторожно подцепил кинжалом за край этой дерюги и быстрым движением располосовал ее до пояса. Девушка дернулась и глухо застонала, когда ткань отрывалась от полузаживших ран.