Востребованная инопланетным воином
Шрифт:
Это будет последний раз, когда я его вижу, и я улучаю момент, чтобы запомнить его лицо. Нос, который был сломан не один раз. Губы — единственное, что смягчает его грубость, и они полные и сочные, и умоляют меня прикусить их.
«Нахер».
Я тяну руку и притягиваю его к себе, и он не нуждается в дальнейшем поощрении. Его рот обрушивается на мой, завоёвывая, его руки скользят к моей заднице, поднимая меня, пока мои ноги не обхватывают его талию.
Я всхлипываю ему в губы, и он отвечает
«Боже, он хорошо целуется».
Его рука скользит по моим волосам, наклоняя мою голову так, чтобы он мог грабить глубже, пока я ерзаю на нем, прижимаясь к его твердому, толстому…
— Кхм.
Я напрягаюсь. «О нет».
— О боже, — бормочу я в губы Ракиза, а он игнорирует меня, дразня зубами мою нижнюю губу, когда рука на моей заднице притягивает меня ближе, его член трется о мой клитор.
— Кхм.
Я вздрагиваю, двумя руками толкаю Ракиза в грудь, пока он не отстраняется. Он долго смотрит мне в глаза, скулы горят от возбуждения, и я снова опускаю глаза к его губам. Я не хочу ничего больше, чем…
— Невада, — в голосе Араны слышится удивление. — Здесь кое-кто хочет тебя видеть.
Я снова толкаю Ракиза в грудь.
— Отпусти меня, — шиплю я, и он, наконец, подчиняется, хотя и прижимает меня к себе — вероятно, используя мое тело, чтобы скрыть свою гигантскую эрекцию.
Я отпихиваю его, но он крепко держит меня.
Я прочищаю горло.
— Я сейчас выйду, Арана. Спасибо.
Она улыбается мне, ее довольный взгляд перебегает с меня на Ракиза и обратно. Затем она кивает и поворачивается, возвращаясь в другую комнату.
Ракиз наконец отпускает меня, и я бросаюсь прочь. Я избегаю его взгляда, не желая видеть его удовлетворения — или, что еще хуже, самодовольного триумфа.
— Невада.
Я поворачиваюсь и поднимаю на него глаза. На его лице ничего этого нет. Вместо этого он выглядит как мужчина, едва держащий себя в руках. Мужчина с чертовски сильным стояком.
— Нам надо поговорить об этом, — говорит он.
— Позже. — Ложь горька на моем языке. — Мне нужно идти. Поговорим позже. —
Его взгляд изучает мое лицо, ища… не знаю, что именно. Затем он кивает, поворачивается и выходит за дверь.
Я смотрю ему вслед со странной грустью.
«Прощай, Ракиз».
***
Человек в дверях — дочь швеи. Мать послала ее с длинным теплым плащом для меня. Я улыбаюсь, потирая толстый материал.
Одежда. Есть.
Теперь пришло время заняться едой. Я уже договорилась и направляюсь прямо в гигантский пищевой кради. Несколько человек кивают мне в знак приветствия, слуги заняты приготовлением утренней еды.
Я слоняюсь вокруг, слушаю сплетни, и большинство людей игнорируют меня. Наконец наступает момент, когда кради пустеет на несколько
Бини — одна из браксийских женщин — подталкивает ко мне огромный матерчатый мешок.
— Если тебя поймают, я тут ни при чем, — предупреждает она, и я киваю.
— Спасибо.
Я вытаскиваю задницу из кради и направляюсь к Вивиан. Ее нигде нет, но я прячу провизию под мехами Алексис, чтобы захватить их позже.
Еда. Есть.
Теперь мне нужно оружие. У меня уже есть меч, который всегда под рукой. Но, по крайней мере, мне понадобится пара хороших ножей. К сожалению, Ракиз позаботился о том, чтобы каждый человек в этом лагере знал, что мне запрещено приближаться к кради, где хранится большая часть оружия.
Элли смотрит, как тренируется Терекс. Воины сейчас не пользуются мечами, и мы с ней стоим, наслаждаясь зрелищем хорошей старомодной драки.
Терекс принимает жестокий удар в живот, и Элли вздрагивает рядом со мной. Я ухмыляюсь ее реакции, и мы обе ухмыляемся, когда он наклоняется вперед с жестоким правым хуком, и его противник падает.
— Я готова, — шепчу я Элли, оглядываясь вокруг. Я чертовски хорошо знаю, что Ракиз следит за мной, и если я не буду там, где обычно бываю в это время, кто-нибудь обязательно настучит на меня.
— Ты уверена, что я не смогу тебя отговорить? — в голосе Элли звучит надежда, но выражение ее лица покорное, когда она поворачивается ко мне.
Я отрицательно качаю головой.
— Нам нужно идти прямо сейчас.
Она кивает и следует за мной, еще раз взглянув на Терекса. Мы разделились, и я пошла по длинному пути к кради с оружием, идя быстро, но не торопясь. Меньше всего мне нужно привлекать к себе внимание.
Я подхожу к задней стенке кради и слушаю, как Элли принимается за работу.
— О, привет, Браз. Терекс искал тебя. Он хочет поговорить с тобой.
— Поговорить со мной? — голос воина слегка дрогнул на последнем слове, и я усмехнулась. Охранять оружие весь день, должно быть, чертовски скучно, и он, вероятно, более чем немного взволнован идеей быть вызванным самим великим Терексом.
Я чувствую себя плохо. Терекс и Ракиз разорвут его на куски, когда узнают, что он оставил кради. Наверное, это послужит для него хорошим уроком. Последнее, что должен делать охранник, — это покидать свой пост. Что бы ни произошло.
Конечно, никто из воинов не будет ожидать, что женщина обманет их. Ни одна из здешних женщин не осмелилась бы.
Я закатываю глаза, но мне все равно жаль Элли. Когда Терекс узнает, что она помогла мне — а он неизбежно узнает, — он будет вне себя.
Я пожимаю плечами. Цыпочки важнее члена.
— Невада!
Я пропустила окончание беседы, и Элли шипит на меня. Я подкрадываюсь ближе и приподнимаю бровь, глядя на выражение ее лица. Бледная, с широко раскрытыми глазами, она оглядывается по сторонам, словно ожидая, что ее вот-вот поймают.