Вот так опоздал!
Шрифт:
Не поверите - но как к сестре, правда. Я понял вдруг, что именно верующие вкладывают в слова "братья и сёстры".
Как же тебя угораздило так, сестричка! Мне вдруг стали являться варианты прошлого, происходившего здесь ночью.
– Ну, всё, ты проиграла. Спокойной ночи!
– Девочки, не уходите, умоляю! Девочки, миленькие, давайте ещё разок сыграем, ну, последний самый разок. А?
– Хм...
– с таким пренебрежением.
– А на что же с тобой теперь играть?
– Ну, на...
– титаническое моральное усилие, - на лифчик.
– Э-э, нет! Уговор дороже денег, а уговаривались играть до белья. Не пойдёт.
– Девочки...
– она тяжело дышит. Признаваться страшно, но ещё страшней оставаться тут до утра, в таком виде. Она и не подозревала, насколько страшно, даже "ягуар" не помогает. Она делает большой глоток. Ладно, всё равно узнают, рано или поздно.
– А это у меня не бельё.
– А что же тогда?
– Ну...
– ещё не поздно сказать, что пошутила, ещё не перейдён Рубикон. Но страшно неуютно в этом. Ещё бы хоть трусы были, как от хорошего бикини, может, и смирились бы, так нет, взяла крошечные слипы, весь живот наружу, и ягодицы почти открыты. А-а, была-не была!
– Это у меня украшение.
– Как?
– Ну, грудь у меня маленькая, лифчик и не нужен. Дома хожу в майке на голое тело, правда. Вот, посмотрите, какой он...
– поспешно снимает, отдаёт, сцепляет руки за спиной, чтоб не поддаться соблазну прикрыться.
Игроки рассматривают бюстгальтер.
– Поролон, что ли?
– Внутри поролон, а по краям силикон в пластиковой оболочке. И подрагивает, как настоящие сиськи, и пальцем проведёшь - не отличишь. Вы же знаете, как мальчики к безгрудым относятся.
– Ну-ка, надень обратно, а мы пощупаем.
Безропотно подчиняется.
– Ишь ты, и правда!
– Ну, так как, девочки? Сыграем ещё?
– Что ж, раз украшение... Только так больше его не надевай! Хватит, покрутила фальшивыми титьками перед парнями нашими. Поняла?
– Поня-ала-а...
– уныло.
– Сдавайте карты, девочки.
Но и "украшение" не помогло. Улетело, как и не бывало.
Но, может, играли на "догола"? Тогда всё могло происходить примерно вот так.
– Можно, я не буду его снимать? Может, отыграю ещё. А проиграю снова, так всё вместе и сниму.
– Ишь ты, какая деловая! Мы снимали, когда проигрывали, давай и ты теперь. Или помочь, а?
– Не надо, я сама... Ну, вот, - обречённо.
– Эй, девки, зырьте, что у неё там! Всех обманывала, третий размер у неё, видите ли. Вот и кончила верёвочка виться. Так всегда. Ну, погоди только!
– Девочки, я больше ни в жисть не одену, только помогите мне, а! Верните... одолжите одежду. Мне в туалет очень нужно. На десять, нет, на пять минут. Только туда и обратно. Вернусь, вот честное женское, что вернусь. Мне ж отыграться ещё надо. Вы ведь сами не раз терпели, знаете, как это.
– Поищи дур! Оденешься, и только тебя и видели. Потом и не вспомнишь, мол, не ходила, не играла, не проигрывала, какие карты?! Сделаешь невинные глазки - разве такая порядочная девочка может быть знакома с картами? Знаем-знаем, у экономистов так уже было.
– Да вы посмотрите на живот, пощупайте пузырь. Хочется же! Ой-ой, не так сильно!
– Хм, и вправду... Ну и что, может, ты нарочно напилась, чтоб иметь повод улизнуть. Не довод.
– Ну, дайте хоть вниз спуститься, найду какую коробку, поссу и вернусь.
– Хитрая какая! Спустится она... У экономиков уже было такое: выпрыгнула внизу в окно и стала звать на помощь, помогите, раздевают! Учёные уже. Не пустим!
– Но не могу же я тут, при вас...
– И не надо. Продолжаем игру. Раньше сядешь - раньше выйдешь. Отыграешь лифчик и шортики, тогда и иди себе в свой туалет, ладно уж. Но мы тебя проводим, чтобы планы по дороге не изменились.
– Да не могу я играть, руки дрожат, карты в голову не идут. Проиграю ведь на хрен, а это несправедливо.
– И в самом деле... Ну что ж, тогда закончим на этом игру, отменим экстрим по ходу дела. Раз не выдерживает она до наготы полной.
– Так дадите пописать?
– Нет уж, раз продула, так уж проиграла. Спокойной ночи, а мы пошли.
– Но я уже не могу терпеть! И я не проигрывала вчистую.
– Раз отказываешься от игры, значит, проиграла. Вот баночка из-под "Ягуара", отлей в неё. Попадёшь в копеечную дырочку?
Отчаявшись, бедняжка попыталась схватить свою одежду, лежавшую, как на грех, на виду, но не тут-то было.
– Держи её, девки! Ах ты, сука-падла, вон чего захотела. Вяжи её, ребята!
У "арбитров" на этот случай всё готово. Им ведь тоже не поздоровится, выплыви правда наружу.
– Помогите-е! А-а!
– Кляп, кляп давай. Вот так, вот так... Уй-юй-юй, укусила, стерва. Забей ей поглубже, Серый!
– Лижет руку.
– Только до рвоты не доводи, "ягуар" не расплёскивай, чтоб помучила её тошнота.
Тело извивается, ёкает горлом.
– М-м-м, у-у-у, пи-пи, м-м-м...
– И - тишина...
– Ничего, полежишь тут ночку, одумаешься. Не лупи её, Серый, а то ещё при нас опростается. Это и нам вонюче, и ей облегчение слишком быстрое. Пускай изнеможет в борьбе с собой. Девчата, а вы чего ждёте? Надевайте, что сняли. Кто у нас возвращает ключ?
А могло быть и так.
– Проиграла? Снимай трусы!
– Девочки, может, махнёмся, а? Трусы оставляете, но связываете меня по рукам и ногам.
– Как, девки? Это же так прикольно - пролежать тут ночь связанной... Я бы согласилась.