Vovan Vs. Капитан
Шрифт:
— Молчать! Ты, жалкий людишка, даже не представляешь, как ты должен извратиться, чтобы доставить мне удовольствие, — сказала Живая мертвечина. — Вот когда мы победим проклятые силы добра, я с Извращенковым проведу профилактическую беседу. Пора его, наверное, тоже замочить. Надо всех замочить! Всех до единого мочить! Отрубить им всем головы. Мочить всех подряд! Мочить!..
У Живой мертвечины начинался приступ мании величия пополам с кататонией и каталепсией: она уже хотела замочить и Извращенкова, и вообще всех подряд, забыв о том, что именно Извращенков вызвал ее с того света. Глядя на нее, Армия тьмы и сама задрожала от страха.
"Как бы она
— Отставить подрывные мысли! Короче, когда я вернусь, чтобы были готовы выступить! — проревела Живая мертвечина. — А я пойду разыскивать сообщников Рахманина. Чую я, тут какой-то подставой пахнет. Джокер, идем со мной! Кстати! А хули Дракула в битве не участвовал?! Он ведь тоже был заявлен! А, ну, подать сюда Дракулу!
Бросились искать Дракулу и перерыли весь двор, но нигде его не нашли.
— Дураки, — сказал Ганнибал Лектер, — Дракула ведь при дневном свете не тусуется. Он же вампир. Он сейчас лежит в одном из подвалов в каком-то из домов в этом дворе. Я его там в гробу видал.
— А какого хера тогда Извращенков его вызвал? — сказала Живая мертвечина. — От него толку еще меньше, чем от Чикатило!
— Ну, может, он ночью пригодится, — сказал Ганнибал Лектер, — ночью-то он огого! И превращается, в кого хочешь, и физическая сила такая, что Мистер Яростный даже поблизости не валялся.
— Тогда найдите его, где хотите, блядь, и скажите, что если будет сачковать, я его мозги через жопу высосу, и мне по хую его физическая сила! — приказала Живая мертвечина. — Вопросов нет? Отлично. Джокер, идем!
*****
Лена, проспав в машине пару часов, проснулась и сладко потянулась, случайно заехав Роберту де Ниро кулаком по морде.
— Ой, Роберт, извини, — сказала она, — я не хотела! Ой, да ты все равно уже мертвый, так что, теперь можно не извиняться. Тогда нннаа, получи по морде еще раз! Что, съел? Извини, но это за то, что ты лапал подружку самог'o Коляна. Ты знаешь, если бы он узнал, что ты это сделал, он бы весь ваш Голый Вуд стер с лица земли. Думаешь, я шучу? Нисколько! Он знаешь, как меня ревнует? Единственный, кому я, пожалуй, могла бы дать, это Виктор Рахманин. Такой классный парень, мне прямо неудобно в этом признаваться! Ты ведь никому не скажешь? И симпатичный очень, да? Конечно, если бы Колян узнал об этом, он бы стер меня с лица земли. Но Виктор бы за меня отомстил! Пожалуй, даже Колян с ним ничего не смог бы сделать. Ой, как это романтично, правда?
И тут вдруг Лена поняла, что уже давно сидит с открытыми глазами и даже не думает умирать.
— Ой! — сказала она, в страхе зажмуриваясь. — Мама!
Но и после этого совершенно ничего не случилось, и Лена, посидев с закрытыми глазами минут пять, не выдержала и тихонько открыла их. Она очень осторожно посмотрела в лобовое стекло и не увидела там никакого Ужаса или кого-нибудь, хотя бы отдаленно его напоминающего. Тогда она настолько расхрабрилась, что вышла из машины и осмотрелась кругом, и опять-таки не увидела никого и не ощутила ровно никакого недомогания.
— Ура! — закричала Лена, заскакала и заплясала. — Витя его победил! Ура-ура-ура!
Она залезла в машину, на радостях набросилась на Роберта де Ниро и стала обнимать и целовать его взасос.
— Роберт, как жалко, что ты меня не слышишь! — восклицала она взволнованно. — Виктор молодец! Я его люблю! Он круче всех! Даже, наверное, круче Коляна! Он даже круче тебя! Ну, извини, не обижайся. Знаешь, я так рада и мне даже теперь стыдно, что я с тобой так плохо обошлась. Ты, наверное, всю жизнь мечтал попробовать русскую девушку, а самому приходилось все время трахаться голливудскими звездами. Бедняжка! Мне тебя так жалко. Хочешь, я исправлюсь? Я буду теперь хорошей девочкой и тебе понравлюсь. Потрогай меня здесь… Тебе нравится? А вот здесь? Вижу, что нравится. Я хорошая, да?
Тут Лена, решив загладить свою вину перед Робертом де Ниро, стянула платье через голову и сняла лифчик, обнажив свои большие упругие груди. Потом она прижалась грудями к лицу бедного Роберта де Ниро.
— Тебе нравятся мои сиськи, Роберт? — спрашивала она его развратным голосом, чтобы доставить ему удовольствие. — Потрогай их, не стесняйся. — Тут она взяла холодную руку Роберта де Ниро и стала нежно ласкать ею свои теплые большие груди. — Видишь, какие они упругие? Коляну они тоже нравились. А еще он любил — только ты никому не говори! — он любил… нет, я тебе не скажу! А то Колян потом меня убьет! Ведь это наша тайна. Что ты сказал? Что ты никогда никому не расскажешь? Честно-честно? Ну, ладно, так и быть, я тебе скажу на ушко… (Лена прошептала что-то на ухо Роберту де Ниро, и если бы он был жив, у него, наверное, галаза полезли на лоб). Ну, вот. Представляешь, какой развратный негодяй?… Я не хотела этого, но этот негодник заставлял меня силой… А попка моя тебе нравится? Потискай ее. Вот так, да… Подожди, я сниму трусики… Вот теперь потрогай. Какие у тебя холодные руки! Как у мертвого. А иногда, когда мы занималисть сексом, я представляла, что партнеров двое. Например, Колян не один, а со своим другом. Но он мне бы, конечно, такого никогда не позволил. Ты хотел бы сейчас со мной это сделать? Вместе с Аль Пачино? Я бы хотела…
Лена взяла руку Роберта де Ниро и стала ласкать себя ею. Потом она взяла его вторую руку за самый длинный палец, которым обычно показывают фак, и начала ласкать себя обеими его руками.
— А!.. — нежно постанывала она, извиваясь всем телом и покачивая своими большими грудями. — Продолжай, дорогой… Ну, как тебе русские девушки? Лучше, чем у вас в Голливуде? Уверена, что лучше. Ну, что же ты молчишь?… Тебе приятно? А, интересно, он у тебя большой? Наверное, уже стоит?
Лена стала расстегивать Роберту де Ниро брюки, при этом продолжая ласкать себя его рукой. Она уже почти стащила с него трусы, одновременно целуя его в губы, но в эту секунду их взгляды встретились.
И в его мертвых глазах она увидела, а, скорее, ощутила мгновенную смертельную вспышку, острый укол чего-то ужасного и непередаваемо жуткого, так что ей показалось, что у нее разорвалось сердце и лопнул мозг, и она, не успев даже вскрикнуть, упала Роберту де Ниро на грудь.
Ужас с советско-польской границы продолжал убивать даже после своей смерти.
Живая мертвечина, при каждом шаге сотрясая землю и оставляя в асфальте огромные динозаврические следы, отправилась пешком на розыски рахманиновских сообщников. Джокера она посадила к себе на шею.
В какой-то грязной подворотне она заметила новенький желтый "Ламборгини", который не мог не привлечь ее внимание.
— Гляди, Джокер. Эти новые русские совсем охуели, — сказала Живая мертвечина, — грабят, суки, страну.
— Ага, — на всякий случай поддакнул Джокер, ухмыляясь до ушей.
Подойдя к машине, Живая мертвечина заглянула внутрь и увидела там мертвого Роберта де Ниро и сидящую на нем верхом Лену с расширенными от ужаса глазами, причем Лена была совершенно голая