Вой оборотня
Шрифт:
Дымок прижался крупом к стволу дереву, испуганно косясь на ближайшее поле. Там в высокой пшенице легко мог спрятаться даже очень крупный зверь.
– Если в поле кто-то есть, то выходи, – крикнул я. – Мой конь тебя боится…
– Вот и привяжи его, а то убежит, – посоветовал очень знакомый женский голос. – Я за ним потом гоняться не стану, сам побежишь….
Я последовал совету и обмотал поводья вокруг ствола. Как только я это сделал, из пшеницы вышла Крина. За плечами у нее был небольшой мешок, а в руках девушка держала маленькую серую птичку.
– Ты
– Если честно, то устал. – Я даже не стал приподниматься, как лежал, так и остался, только чуть огляделся. – Да и проголодался, выгнали меня из твоего замка без завтрака, а перекусив, решил, что спешить мне некуда…
– Спешка ни к чему, в этом ты прав. – Крина села рядом и стала ощипывать птицу. – Если тебя не накормили завтраком, я угощу тебя ужином.
Дымок прятался от девушки за деревом, если бы не поводья, конь наверняка бы убежал.
– Выходит, решила меня проводить?
– До самого храма. Тигр тоже где-то рядом, но к нам не подойдет, думаю, будет в лесу охотиться, ему нравится сырое мясо и свежая кровь.
– А тебе?
– Когда как – по настроению. – Крина вытащила из мешка кинжал и стала срезать сухие ветки, потом очень быстро и умело разожгла костер, пристроив ощипанную птицу над огнем. – Я же не большой зверь, как он, мне надо немного.
– Зверь?
– Слушай, Юра. – Девушка улыбнулась, показав все свои острые белые зубы; у меня внутри от этой улыбки все поплыло, мне захотелось обнять ее, но я ограничился только тем, что погладил ее по руке. – Не прикидывайся большим дураком, чем ты есть. Конечно, умным тебя тоже не назовешь, но все-таки не настолько ты глуп…
За такие слова я бы любого разорвал на части, но сейчас слушал и улыбался, как настоящий дурак. Может, потому, что не мог отвести взгляда от ее груди, едва выделявшейся двумя высокими холмиками на этом бесформенном балахоне.
Кажется, все-таки влюбился…
Крина улыбнулась и потянулась ко мне, словно услышала мои мысли, легла, пристроив свою голову мне на колени, а я боялся глубоко вдохнуть воздух, чтобы не потревожить ее. Во мне снова проснулось желание, хотя не так давно я был ни на что не способен.
– И ты уже видел меня возле храма оборотней, – прошептала она, нагибая мою голову и целуя. – Я провожала тебя к людям, потому что нам с тобой было по пути, да и старшего оборотня в храме мы всегда уважали. Тогда впервые тебя поцеловала…
– Поцеловала?
– Ну… лизнула, и мне понравился вкус твоей кожи.
Вот и все. Приехали! Я с горечью и тоской вспомнил волчицу, которая вела меня в этот город. Она похожа была на Крину, теперь я это видел, и характером, и чем-то еще – порывистостью движений? И вся стая волков наверняка были оборотнями, возможно, теми, кто вызволял меня из рук герцога, и даже Тигр отступил, не стал с ними связываться…
– Так это была ты?
– Я… – Она снова извернулась и поцеловала меня в губы. – Как тебе понравилась волчица?
– Ты –
– Это почему нет будущего? – Она немного отодвинулась, чтобы видеть мое лицо. – Откуда у тебя такие мысли?
– Я имел в виду, что ты – оборотень, а я человек…
– А… – Она широко зевнула, нисколько не скрывая своих острых белых зубов. – И что из этого? Вот сейчас я человек и лежу в твоих объятиях, и ни тебе, ни мне это не мешает. Конечно, когда я перевернусь, тогда возможны кое-какие проблемы, но и то при нашем общем желании может получиться что-то интересное. Никогда не пробовала волчицей любить человека… А ты не хочешь волчицу?
– Тьфу на тебя! – выругался я и прижал ее к себе еще сильнее. – Я говорю о том, что мы очень разные, и не только телом, но и по сословию, по богатству, да мало ли еще почему…
– Тебе это мешает сейчас?
– Сейчас нет…
– Ну тогда замолчи и давай займемся тем, чем нам хочется, мне сейчас даже хуже, чем волчице во время течки…
А дальше опять все скрылось в тумане. После остались только смутные воспоминания, жаркие поцелуи и нежные объятия и еще так много всего, что никогда потом не вспомнится.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Судьба часто пробует нас на прочность. Убедившись, что ты силен, она оставит тебя в покое. Слабого же будет испытывать до самой смерти.
Прохладный ночной ветерок быстро высушил пот, и нам стало холодно, пришлось сесть и укрыться ее балахоном. Крина выбралась из моих объятий только для того, чтобы принести наполовину подгоревшую птицу, которая все равно оказалась невероятно вкусной. Мы ее съели так быстро, что даже не заметили – всего одно мгновение, и в наших руках остались только косточки. Пришлось доставать из мешка хлеб и копченое мясо, чтобы не остаться голодными.
Мы запили наш ужин вином из фляжки и закончили его долгим поцелуем, который был не менее вкусен, чем все остальное.
Нас отрезвил долгий и протяжный рев где-то неподалеку. Дымок, который уже привык к острому запаху Крины и давно бродил по поляне и щипал траву, сейчас снова рванулся в сторону и встал на дыбы.
Но моя возлюбленная что-то тихо прошипела, конь рванулся на другую сторону и там замер.
– Это Тигр меня зовет, видимо, кого-то увидел или почуял. – Крина убежала в темноту, на ходу меняясь, правда, увидеть, как она превратилась в волчицу, мне не удалось: ночной мрак ее спрятал. – Оставайся здесь, никуда не уходи.