Война дезертиров. Мечи против пушек
Шрифт:
— Не упрекайте их, леди Катрин. Воины отвечают лишь за свое оружие. Король отвечает за своих людей. И за своих гостей тоже…
Его величество стоял в дверях и серьезно смотрел на девушку.
— Вы вправе винить в своих неприятностях меня, леди. И предъявлять претензии тоже мне.
— Кстати, о претензиях… — сказала Катрин, изображая сдержанный поклон.
— Вы голодны?
— Весьма. Но прежде мое оружие и лошадь. И еще одна лошадь. Мой телохранитель ранен. Я должна забрать его. Желательно побыстрее.
Знакомая комната не изменилась. Только
— Не знал, что у вас есть телохранитель. Впрочем, ничего удивительного. — Король коротко улыбнулся. — У такого тела непременно должен быть хранитель.
На пошлый намек Катрин не обратила внимания, ее больше интересовал стол со съестным.
— Так как насчет лошадей, ваше величество?
— Это далеко? — спросил король, поморщившись. «Ваше величество» определенно резало слух бывшему хозяину Тинтаджа. — Я не могу послать с вами достойную охрану. Мы выступаем до полудня.
— Не беспокойтесь. Управлюсь сама. Вы идете к городу?
Король с усмешкой пожал плечами:
— Вполне разумное предположение, леди. Почему бы мне и не попробовать вернуть мою столицу?
— Надеюсь, дамам разрешено присутствовать при этом историческом событии. Мое имущество сохранилось?
— Без сомнения. Лошади будут готовы. Так вы не разделите со мною завтрак?
— Мне бы не хотелось оскорблять ваше величество суетливостью поглощения пищи. Тем более у вас так много дел. В другой раз.
Король пристально посмотрел в ее исцарапанное лицо:
— Вы очень смелы, отказывая королю. Я склонен проявить снисходительность, так как у вас, очевидно, была нелегкая ночь. Вы еще расскажете мне об этом. К тому же, вам бесспорно необходимо переодеться. Ваши вещи в палатке лорда Камбра. Он не сможет последовать за нами, но, без сомнения, окажет вам гостеприимство. Его лекарь займется вашим телохранителем. Жду вас в Тинтадже…
Из Трилучья уползал хвост обоза. Надо отдать должное, королевская армия собиралась быстро.
Катрин остановила лошадь.
— Приведи себя в порядок, Бло.
Подруга послушно поправила плащ. Видавшая виды ткань прикрыла ее нагие бедра. Вполне цивилизованный вид несколько портили замурзанные пятки.
— Кажется, люди носят. Больше одежды, — заметила Блоод.
— Угу, любят они всякие тряпочки, — согласилась Катрин. — Тебе придется привыкнуть. Но это дело будущего. Пока придерживай плащ на груди и старайся не улыбаться. Не знаю, разглядит ли кто-нибудь твои зубки, но общаться с мужчинами, когда они трясутся от похоти, затруднительно. И меня не провоцируй. Мы с тобой должны соображать головой, а не чем-то иным.
— Постараюсь. Если не будешь. Про-во-цы-ровать.
Вот сучка. Катрин ухватила подругу за пышные кудри, поцеловала подставленный ротик:
— Ты помнишь, что я всего лишь человек?
Осунувшийся и печальный лорд Камбр сидел на табурете под яблоней. Выдвинутая вперед забинтованная нога придавала достойному лорду наполеоновский
Пострадавший придворный без восторга оглядел подъехавших девушек:
— Не думал вас больше увидеть, юная леди.
— Отчего же? Я девушка бедная. Имуществом своим не привыкла разбрасываться.
— Честно говоря, мне показалось, что вам проломили голову. Судя по ухваткам этих мерзавцев, такое вполне могло случиться.
— Голова у меня крепкая. К тому же у меня есть волосы.
— Гм, волосы, — лорд Камбр почесал свою сияющую плешь, — волосы это хорошо. А хорошие волосы еще лучше…
Слуга принял поводья, и Катрин помогла Блоод спуститься с седла.
— Лекарь ждет, обед готов, места для отдыха сколько угодно. Армия, как видите, ушла, — лорд Камбр разглядывал замотанную голову Блоод. — Значит, это и есть ваш телохранитель? А я уж невесть что подумал. Что ж, лекарь у меня неплохой…
— Крайне вам благодарны, но мы уже сделали все, что возможно. Теперь требуются только время и покой. Молодая леди должна отлежаться.
Лорд Камбр понимающе кивнул:
— Ослепла бедняжка?
— Нет. Просто не видит. И разговаривать не может. Психическое потрясение в комбинации с нервным шоком и мгновенной потерей нравственной константы. Вам приходилось переживать подобное, дорогой лорд?
— Каких только болезней нет на свете, — покачал сине-багровым носом старик. — Меня боги миловали. Ничем подобным не хворал. Разве что первое. Как вы назвали? Сихическое потрясение? Как-то огромный кабан совершенно неожиданно… — Лорд Камбр замолчал на полуслове, и его нижняя челюсть начала отпадать…
Блоод улыбалась. Катрин ухватила подругу за руку:
— Простите, дорогой лорд, но мы умираем от усталости.
— Да, леди. Обед го… Лекарь… — в трансе пробормотал лорд.
— Ты обязана следить за собой, — ругаться Катрин не хотелось. После обильной трапезы неудержимо клонило в сон. Кормили у лорда Камбра хорошо. Даже чересчур. Блоод повезло меньше, даже запах тушеных и жареных блюд она воспринимала с большим трудом. Впрочем, о проблемах с пайком можно было подумать и потом. Глаза закрывались от усталости.
— Прости, — прошептала Блоод. — Тебе отдыхать. Не бойся. Я ничего не натворю.
Катрин спихнула с широкой лавки чужое одеяло, завернулась в свой плащ. Полутьма и близость подруги подтолкнули мысль в непристойное русло, но та мысль увяла, не успев развиться, и шпионка провалилась в сон.
Гной… мертвецкие лапы… мерзость. Катрин снова терпела. Отвлечься… Да воздастся ему за грехи его. Таракан мудливый…
Тот сон вернулся. Снова и снова судился во сне, перемежаясь спасительной темнотой полного забытья. Катрин засыпала, просыпалась, и кислота памяти вновь начинала разъедать дремлющий мозг. Хотелось встать, оторваться от бесконечных повторов той гнуси, но тело нуждалось в отдыхе, и шпионка вдавливала себя в сон.