Война для Господа Бога

Тё Илья

– Ну нет, конечно. Бавен, Оттон, Сардис и им подобные бывалые вояки – это хорошие профессионалы, но и у других народов светлые головы среди воевод находились всегда. Да и сейчас найдутся, не спорю.

– И в чем же дело? А-а, кажется, я начинаю догадываться. Решающий фактор – это сила Господа, он сжигал вражеские полчища своим знаменитым небесным огнем.

– И здесь не в точку, сынок. Господь применял свое сверхоружие в очень ограниченном числе сражений и только в начале экспансии, почти три тысячи лет назад. Все остальное время эшвенские армии, даже находившиеся под его личным предводительством, справлялись сами, без сверхъестественных сил. Видишь ли, тут все сложнее… и как-то проще одновременно.

Дело в тактических приемах и в построениях, а также, разумеется, в способах снабжения и формирования армий. В методике подготовки офицеров и в боевом духе – во многом. Ты знаешь, еще в Лавзее, когда я был дационом и даже не помышлял, что когда-нибудь стану командовать армией бунтующих сервов, у меня было хобби – увлекался чтением. Читал преимущественно литературу по военной тактике, благо в Лавзее наш лорд имел ее в избытке. И, если желаешь, я могу попробовать объяснить тебе, в чем тут суть.

Гордиан согласно кивнул, поскольку как военного офицера «Нуль-Синтеза» его действительно интересовали подобные вещи. И вот, уста маршала разверзлись, погрузив бывшего диадоха Седана в настоящий океан новых знаний.

– В Эшвене на данный момент времени существует несколько распространенных тактических систем, – начал маршал. – Для действий пехоты на равнине лучшим из возможных способов построения считается фаланга, властвовавшая над миром задолго до пришествия первого из апостолов. Это – первая тактическая система.

Фаланга представляет собой плотный строй тяжеловооруженных пехотинцев с длинными копьями в руках, глубиной в шестнадцать рядов. У некоторых народов фаланга была тоньше – рядов в пять-шесть, как у нас караколе, у некоторых больше – до 24 рядов, но идеальная глубина, как принято считать – это шестнадцать бойцов в шеренге.

Первые шесть рядов обычно вооружались невообразимо длинными копьями, длиной иногда до шести метров, каждое копье держали по два-три человека, стоящих один за другим. Второй ряд клал свои копья на плечи первому ряду, так что фаланга оказывалась живой стеной, прикрытой колючим ежом смертоносных пик, каждый удар которой направлялся несколькими руками и имел необычайную пробивную силу, взламывающую любой доспех!

Во время сражения фаланга являлась основой боевого порядка, вокруг которой могла маневрировать конница и легкая пехота, обычно начинавшая сражения подобно нашим мушкетерам, расстреливая ряды приближающегося противника, а затем уходя из битвы. Фаланга несокрушима при лобовой атаке противника и нет такой силы, которая могла бы на ровной местности прямым ударом пробить строй фалангистов. И наоборот, если фаланга атакует, то обладает бешеным натиском, ее удар накоротке способен сломать любой другой строй!

Однако у фаланги имеются и слабые стороны. Прежде всего – неспособность действовать на пересеченной местности, легко уязвимые фланги и тыл, а также ограниченная маневренность. Бросок фаланги несокрушим и ужасен, однако это короткий бросок и только на ровном поле.

Второй тактической системой, считающейся более эффективной по сравнению с фалангой, является манипулярный строй, или легион.

В этой системе армия при построении для боя разбивается на отдельные отряды-манипулы, выстроенные наподобие наших пикинерских бригад в шахматном порядке. Пехотинцы, составляющие манипулу, так же как и фалангисты, имеют тяжелое вооружение, но не имеют длинных многометровых копий, которыми так славится фаланга.

Манипулы легиона строятся в три линии. Таким образом, их боевой порядок имеет в отличие от фаланги так называемое «эшелонирование», то есть возможность поэтапно вводить

в бой свежие резервы очередной линии. Кроме того, легион, разбитый на манипулы, может строиться и вести бой на пересеченной местности, совершать более сложные перестроения и маневры, перераспределять отдельные манипулы со второстепенного направления на решающее и так далее, в общем – этот порядок построения пехоты является более гибким, живучим и дает большую свободу полководцу.

При столкновении с фалангой, легионеры подбегают к ее рядам, метают дротики, застревающие в щитах фалангистов, и неравномерный, «шахматный» строй линии манипул вгрызается в фалангу как острые зубы хищника в ровную плоть. Строй рвется, и фаланга распадается, превращаясь в неуправляемую толпу, а длинные копья фалангистов становятся бесполезны. Вооруженные короткими мечами, такими удобными для драки в плотных строях, легионеры просто вырезают лишившихся своего основного оружия копьеносцев.

Манипулярный строй владычествовал над миром более трехсот лет, пока его слабые стороны не стали очевидны противникам государств, чьи солдаты строились легионами. При несомненных достоинствах у легиона оказалось и много недостатков.

Прежде всего манипулярный строй все же менее плотный по сравнению с монолитом фаланги, а кроме того, легионеры лишены длиннодревкового оружия. Поэтому сокрушающие фалангистов манипулы шахматного порядка пасуют и перед тяжелой кавалерией с длинными пиками и перед легкой кавалерией с луками.

В результате для борьбы с манипулярным строем была создана новая, третья тактическая система – условно назовем ее «жандармерия», то есть тяжеловооруженная конница, рыцари.

Эта система основана на ударной силе бронированных всадников. Новые властители полей были относительно малочисленны по сравнению с пехотными армиями древности, поскольку боевой конь и полный доспех, защищающий бойца с головы до пят, стоит значительно дороже, чем относительно простое по технике снаряжение фалангиста и легионера. Всадников было меньше, но они с лихвой компенсировали недостаток числа переизбытком мощи!

Имея тяжелое защитное вооружение, гигантские щиты, огромные пики и длинные кавалерийские мечи, железнобокие конные армии были недоступны коротким мечам легионеров и тем более их дротикам. Тяжелая кавалерия сносила с полей манипулы пехотинцев, как ветер сметает пыль! Но и власть конных латников была недолгой.

Из гордой Валькрики, покоренной ныне Бавеном, явились люди Запада под знаменами своих морских королей. В те годы валькинги были славными вояками – они создали первый в мире арбалет и выковали первую алебарду.

Валькинги покорили побережья и вооружили крестьян и рыбаков, дав им в руки вместо мечей и щитов, с которыми нужно было долго обучаться, алебарды и протазаны, которые не требовали большого умения, но практически сравнивали вчерашнего лапотника с опытным конным мечником. Этим валькинги быстро добились численного превосходства над тогдашними конными владыками Эшвена и сумели их одолеть.

Арбалетчики в плотных рядах, стреляя поверх голов друг друга, выкашивали конных панцирников, несущихся на них с пиками, а пешие алебардщики в плотном строю на равных сражались с ними в рукопашную. Кстати, валькинги первыми из народов стали строиться для боя квадратными колоннами, называемыми ныне «бригадами», или «терциями». Валькинги называли их «баталиями». Но в отличие от Эшвена на поле сражения валькинги выстраивались одной огромной квадратной массой (а не несколькими, как у нас), по периметру которой, как с фронта, так и с боков, становились алебардщики в латах, а в центре, часто без всяких лат – арбалетчики.