Война двух королев
Шрифт:
"Почему я не могу питаться от дракена?" спросила я, а потом подумала, не был ли это грубый вопрос.
"Потому что это выжжет внутренности у большинства. Даже у Перворожденных".
О.
Тогда ладно.
Я выбросила этот тревожный образ из головы. "Что именно может ослабить бога? Кроме ранения?"
Ривер снова наклонил голову. "Ты не так уж много знаешь о себе, не так ли?"
Мои губы сжались. "Ну, вся эта история с богами относительно нова, и, знаешь ли, нет никаких богов, стоящих рядом и готовых обучать меня. Также нет никаких
Он издал звук, похожий на харканье, как будто эти причины были недостаточно вескими. "Большинство травм только ослабят тебя, если только они не серьезные. Тогда ты ослабеешь быстрее. Использование сущности богов может со временем также ослабить тебя, если ты не завершил Куллинг. А ты, как я уже сказал, этого не сделала".
Уши Делано прижались. Это не идеальный вариант.
Нет, это не так. Использование вереска означало, что я могу сражаться как бог, но если это ослабит меня... У меня свело живот. "Я не знала этого".
"Я потрясен, услышав это".
Даже Киеран был бы поражен уровнем сарказма в голосе Ривера. "Как я узнаю, когда Каллинг будет завершен?"
"Ты узнаешь".
Я сдержала желание поднять один из мелких камней и бросить в него. "Что хорошего в такой силе, если она неизбежно ослабит меня?"
"Это баланс, меяа Лиесса", - сказал он, и я моргнула. Я не ожидала услышать, что он назовет меня своей королевой, как это сделали вольвены. "Даже у нас есть слабости. Огонь, которым мы дышим, - это сущность Перворожденных. Его использование утомляет нас. Замедляет нас. Даже у Перворожденных есть свои ограничения. Слабости. Только один из них вечен".
Никтос.
Он вечен.
"Насколько я помню, использование сущности ослабляет разных богов по-разному", - продолжил он. "Но, как я уже сказал, ты носишь в себе сущность Перворожденного. Я полагаю, что тебе потребуется больше времени, чтобы ослабнуть таким образом, но ты узнаешь, когда это произойдет". Его голова повернулась в сторону лагеря. " Твой волчонок идет".
От Делано исходила сладковатая рябь веселья, когда я оглянулась через плечо и увидела далекую фигуру среди битого камня и высокой травы. "Если ты говоришь о Киеране, то он не мой волк".
Ветер откинул пряди волос Ривера с его лица, открывая безвкусные черты. " Разве нет?"
"Нет". Я игнорировала тихий хриплый звук, который издал Делано, когда я поднялась. "Ни один из волков не является моим". Я посмотрела на него. "Волки не принадлежат никому, кроме самих себя. То же самое относится к тебе и другим дракенам".
Наступила пауза. "Ты говоришь очень похоже на... нее".
Заметив смягчение его тона, я подняла на него глаза и открыла свои чувства. Как и прежде, я ничего не почувствовала. В моей груди гудела сущность богов, и желание надавить, посмотреть, смогу ли я разрушить его стены, было почти таким же трудным, как не бросить в него камень. "Консорт?"
Появилась короткая улыбка, и, боги мои, это было потрясающее преображение. Холодная пустота в его чертах исчезла, превратив его из кого-то уникально привлекательного в потрясающего, потустороннего красавца. "Да. Ты очень напоминаешь мне... Консорта".
То, как он это сказал, было более чем странно, но я подумала о том, что сказал Нектас. Напоминание о том, что речь идет не только о нем. "Действительно ли Консорт проснется после возвращения Айреса?"
"Да".
"И что это значит для других богов?" Для нас, хотела добавить я, но не была уверена, что в данный момент действительно хочу знать ответ на этот вопрос.
"Я полагаю, что в конце концов они проснутся".
Мне стало интересно, какое отношение к другим богам имеет то, что Консорт проснулась. Или же это действительно связано с Никтосом - если его Супруга должна была спать, он решил быть с ней, что привело к сну других богов. Я также устала называть ее Супругой. "Как ее зовут?"
Его улыбка исчезла, а черты лица заострились, когда он уставился на меня со своего насеста. "Ее имя - тень в угольке, свет в пламени и огонь во плоти. Перворожденный Жизни запретил нам произносить или писать ее имя".
Неверие захлестнуло меня. "Это звучит невероятно властно".
"Ты не понимаешь. Произносить ее имя - значит срывать звезды с небес и низвергать горы в море".
Мои брови поползли вверх по лбу. "Это немного драматично".
Ривер ничего не сказал. Вместо этого он поднялся так быстро, что я даже не успела отвести взгляд. К счастью, я не увидела ничего такого, чего не должна была видеть, потому что крошечные серебристые искры вспыхнули по всему его телу, когда он спрыгнул со столба и изменился. У меня открылся рот, когда появился длинный шипастый хвост, а затем фиолетово-черная чешуя. Из мерцания света развернулись толстые кожистые крылья, ненадолго перекрыв приглушенный солнечный свет. Через несколько секунд дракен пронесся по воздуху высоко над головой.
Пружинистое, легкое ощущение перьев коснулось моих мыслей, когда я смотрела вверх. Как я уже говорил раньше и, вероятно, скажу снова, - прошептал голос Делано, - он странный.
"Да", - сказала я, растягивая слово. "Что ты думаешь о том, что он сказал? О том, что произойдет, если мы произнесем имя Консорта?"
Я действительно не знаю, - ответил он, когда мы начали пересекать фундамент. Может ли она быть настолько могущественной? Такой же могущественной, как Никтос? Ведь именно так это и звучало.
Это действительно так, но никто не был более могущественным, чем Никтос. Или равный ему. Даже Консорт. Мне не нравилось думать об этом, но что было, то было.
Делано держался рядом со мной, пока мы пересекали руины, осторожно пробираясь сквозь заросли тростника и битый камень к небольшой группе, направлявшейся в нашу сторону. Эмиль и темноволосый Перри, чья кожа в лучах пробивавшегося сквозь сосны солнца приобрела теплый коричневый оттенок, обошли Киерана с флангов. Вольвен был единственным, кто не носил золотые и стальные доспехи - по... причинам.