Война «ежей»
Шрифт:
Тренер остановился перед кабинетом директора, постучал и, не дождавшись приглашения, вошел.
— Вы хотели меня видеть, товарищ директор?
Директор поднял голову.
— А, это вы? Пожалуйста, проходите.
Пангаров сел на стул возле письменного стола и принялся рассматривать развешанные по стенам портреты Левского, Ботева [5] и патронов школы — Кирилла и Мефодия.
— Я хотел вам сказать, что некоторые вещи меня тревожат, — начал директор.
5
Басил
— А что такое?
— Кое-кто из ваших подопечных стал плохо учиться.
— Кто, например?
— Хуже всех — Пантев.
— Кто?
— Лучезар Пантев из шестого «Г».
— А, Панта? — тренер задумался и решительно произнес: — Я его выгоню!
Пангаров не кривил душой: Панта в последнее время досаждал ему, очень уж возгордился парень, а во время зимних каникул, в спортлагере в Панчареве, он даже позволил себе на глазах других воспитанников возразить ему.
Пангаров знал, что надо делать в таких случаях — следовало только дождаться подходящего момента, и вот сейчас директор предоставлял ему свободу действий. Значит, Панта и в школе распустился. Ладно, ладно! На первой же тренировке, то есть завтра утром, надо будет поставить Пантева перед строем и хорошенько отчитать, а потом прогнать. Пантев долго не выдержит, в этом Пангаров уверен: самое большее через месяц снова будет крутиться возле него — с улучшенными отметками в дневнике и извинениями. Пангаров, разумеется, возьмет его снова — впереди ответственные соревнования, как тут обойтись без Пантева? Что говорить, Пантев — опора команды. Но тогда уж он будет как шелковый.
— Да, да, я его выгоню, — повторил Пангаров. — Мне такие не нужны. Если мы когда и проигрываем, так тому виной наше невежество. Вы смотрели вчера по телевидению наш матч с Венгрией?
— Нет, — ответил директор.
— Нет?! — Пангаров был поражен. Как может директор, интеллигентный человек, не смотреть по телевизору матч с Венгрией! Да из-за этого матча даже театры пустовали, а он не смотрел. — Три — два! — сообщил результат Пангаров. — Выиграли венгры. Проиграли мы только из-за невежества. Дайте мне список плохих учеников, я всех выгоню из секции. Всех. Негодяи! — Взгляд его снова остановился на висящих на стене портретах. — Вот и наши знания ничтожны, — сказал он. — Что известно нам о них? О Левском, правда, все знают — был прекрасным прыгуном! А остальные? Занимались они спортом? И каковы были их успехи?
Пангаров вышел из кабинета, дверь за ним скрипнула. А директор уставился на портреты: он никогда не задумывался, занимались ли спортом эти люди. Такое и в голову ему не могло прийти.
На следующий день после визита тренера к директору команда Камена снова собралась во дворе. На краю площадки уже стоял столб с прибитым к нему щитом. Обруч был выкрашен в красный цвет, под ним висела сетка. Все с радостью согласились, что баскетбольная площадка, хотя и с одной корзиной, выглядит совсем как настоящая. Константинов вышел во двор поздравить мальчиков, пригласивших его на тренировку в воскресенье.
Бабушка Гинка выглянула во двор — Тончо увлеченно выкладывал по краям площадки камешки. Теперь можно быть совершенно спокойной: с тех пор как Тончо увлекся спортплощадкой, он со двора ни шагу.
Худерова вешала белье на балконе — повесит трусики и покрутит лебедку: над двором протянулась целая вереница белых флажков. Внуки ее выросли, вместо пеленок на веревке висели теперь трусики. Спортплощадка больше не волновала женщину. Было бы где повесить выстиранное белье, есть здесь спортплощадка или нет — какая разница?
Мальчики положили последний камешек, им как бы была поставлена точка в долгой, утомительной, но успешной работе, и унесли инструменты. Пришло время торжественной церемонии открытия. Было решено, что сначала в корзину бросит мяч Камен, потом Маляка, владелец мяча, а затем все остальные. Но начало церемонии задержалось, потому что все увидели, как по лестнице спускается Стоименов. А вдруг сейчас, при дневном свете, он узнает свою столешницу? Маляка спрятал мяч возле ограды: взрослые, когда рассердятся на ребят, первым делом мяч у них отбирают.
Стоименов вышел из подъезда и направился прямо к спортплощадке, осмотрел ее. Дети расположились полукругом, словно в защите, Стоименов переводил взгляд со щита на ребят и наконец сказал:
— Прекрасно!
Мальчики с облегчением вздохнули.
— Пригодилась все-таки мастерская? — Он имел в виду домовый подвал.
— Конечно, — отозвался Маляка. — Даже очень.
— Вот и работайте там, только без шума, — и Стоименов ушел.
Ребята посмотрели на щит: не узнал Стоименов свою столешницу, значит, все в порядке. А скольких усилий это стоило! Теперь надо взять мяч…
Невероятно, но мяч упал прямо с неба. Упал в середину кольца, даже не задев его. И это был не какой-нибудь мяч, а мяч Маляки.
Мальчики с удивлением оглянулись. Улыбаясь до ушей, во дворе стоял Панта, в черных трусах и морской тельняшке. Встав в спортивную стойку и мигом подскочив к корзине, он схватил мяч, провел показательный дриблинг, снова приблизился к щиту, и мяч во второй раз влетел в корзину, не задев кольца. Эффектно! Панта победоносно посмотрел на своих одноклассников, окинул взглядом команду и похвалил мальчиков:
— Молодцы!
Но его похвала не произвела никакого впечатления. Отношения мальчиков с Пантой стали совсем прохладными. Этот выдающийся игрок так бросал мяч, что им хотелось влепить ему… С какой это стати он первый забросил мяч в корзину?
— Я буду вас тренировать, — заявил Панта.
— Играй в своей команде, — отрезал Камен.
— Я ушел из команды, — сообщил Панта, и воспоминание о том, как он «ушел», омрачило его лицо.
Какое там ушел! В такое унизительное положение он никогда не попадал. Никто в этот момент не ненавидел Пангарова больше, чем он.
Мальчики не поверили Панте. Какой дурак по собственной воле оставит такую команду? А тренировки, состязания, спортивные лагеря?
— Взял шапку в охапку, и все! — повторил свою ложь Панта и снова бросил мяч.
Точное попадание! Панта тут же подскочил к корзине и поймал мяч, не дав ему коснуться земли.
— Что это ты без куртки? — удивился Камен.
— У меня и тренировочный костюм забрали, — ответил Панта. — Я все сдал.
Мальчики молчали: что-то тут было подозрительно.