Война Гнева. Кулл — Победитель Змей 2

Ферринг Дэн

И вот уже почти все ходы сияют янтарным огнем. Запуская жгуты пламени в отступающую мглу, он спускался все ниже. Вот подвалы. Мгла кипит в них, но ярость огня превращает ее в пыль. Мгла со стоном отступает к подземным ходам, и становится видна их сеть, бегущая от дворца во все стороны. Здесь он почувствовал, что преследование нужно прекратить, и последним яростным усилием обрушил своды подземных ходов. Земля содрогнулась. В последний миг он увидел, что самый широкий ход вел к храму Змея…

Кулл открыл глаза. Стены Покоя вращались вокруг него, и он невольно пошатнулся. Громкий стук в двери привел его в чувство.

— Войдите! — прорычал король и почувствовал, насколько же он устал. Хотелось пить. В глотке бушевал настоящий пожар.

Двери распахнулись, и на пороге появился Алый Страж в истерзанных доспехах, только что из боя.

— Мой король!.. — начал он и запнулся, удивленно оглядывая покои. Он ожидал увидеть короля в обществе двух прекрасных воительниц из Соединенного королевства,

но девушек и след простыл. Король же стоял посреди комнаты с двумя длинными мечами в руках и выжидающе смотрел на вестника. У него был такой вид, как будто он только что выдержал тяжелый поединок.

Молчание затянулось, и Кулл стал проявлять признаки нетерпения. Алый встрепенулся и доложил:

— Мой король! Твари уничтожены, дворец очищен полностью. Обнаружено множество открывшихся тайных ходов. Внутри их стены закопчены, как от очень сильного пожара. От тварей остались лишь кучки пепла.

— Знаю. Что еще?

— В зале Славы Королей странное происшествие. Оказавшиеся там послы атлантов, их король Грайу и телохранитель Ка Ну в один голос утверждают, что статуи древних владык вдруг сошли со своих мест и уничтожили всех тварей, находившихся в зале. Наш Второй Меч — Измиагр, остававшийся там на посту и, к счастью, уцелевший, подтвердил все это и добавил, что вел древних король Эаллал, точнее, его призрак. И что последний просил передать вам следующие слова: «Мы ждем сигнала», после чего снова превратился в статую.

— Наконец-то Эаллал отомстил… — Кулл задумчиво смотрел в окно. — Это все?

— Да, мой король!

— Тогда слушай. Мне срочно нужны писцы и художники, которые занимаются зодчеством. Доставить их сюда вместе со старыми планами дворца и чистым пергаментом. Пусть Ту позаботится о рабочих. Я хочу нанести на план все обнаруженные ходы. Некоторые можно использовать, остальные — замуровать по всей глубине. Задача ясна? Отлично! — Король опустился в кресло, положив на колени обнаженные мечи. — Да! Позаботься, пусть принесут вина, и передай Келкору, чтобы зашел, как освободится. Хочу обсудить с ним кое-что…

С тех пор короля часто видели в сопровождении двух красавиц — рыжей и златовласой. Ходили слухи, что властелин Валузии наконец-то решил покончить с холостой жизнью и завести себе жен. По валузийскому обычаю, у него их могло быть несколько. Рассказывали, что брак династический и девушки — сестры короля Тула Конхобара. Правда, знающие люди утверждали, что у Конхобара всего одна сестра и та уже пять лет замужем за опальным Лабрайдом из Мунстера. Но слухи лишь ширились.

Вообще, этот день вошел в историю как День Дворцового Побоища. Тварями было убито почти триста человек придворных. Знатнейшие фамилии Валузии понесли тяжелые утраты. Кулл объявил всеобщий траур, омраченный к тому же слухами, что сам король и Алые перебили неугодных им царедворцев.

Слухи удалось быстро пресечь — нашлось множество очевидцев трагедии, а канцлер Ту приказал отрубить головы всем убитым тварям и выставить их за стенами дворца, насадив на колья. Голов оказалось больше тысячи. Народ смотрел на них и ужасался, в пояс кланяясь Алым Стражам, которые потеряли в этот день не меньше сотни убитыми. Правда, раненых было гораздо больше.

Ходил еще слух, что статуи древних королей в этот страшный день сошли со своих постаментов и выстроились в боевой порядок у ступеней Зала Славы и сам Эаллал вел их. Это расценили как благословение политики короля Кулла, направленной против культа Змея. Но это обсуждали шепотом. Слишком могущественны были жрецы и слишком страшны наказания тем, кто упоминал темного бога всуе.

Каждый думал, что как-нибудь переждет борьбу короля со Змеями. Всем казалось, что это их не касается, но перемены неумолимо надвигались на разнежившуюся в роскоши страну. Слишком быстро валузийцы забыли правление Борны и войну с Тройственным Союзом. И в скором времени им предстояло вспомнить, как держать в руках меч. Пока же все тешились слухами о красавицах из Соединенного королевства, о Союзе с атлантами Грайу Тысячеглазого и о походе на Полночь, который затевает король. А меч судьбы уже неумолимо опускался на людей, безжалостно поделив их на мертвых и живых.

Часть вторая

ВРАТА

Осторожнее тут, на прогнившем и грязном причале,Где меж черными сваями мертвенно стынет вода.Это я, «Покоритель морей». Вы меня не узнали?Да и как тут узнать, если прошлое съели гола…Был я гордым и стройным пенителем синего моря.Самым лучшим во флоте могучем, душой короля.Побеждал я всегда, и с врагами, и с бурями споря.Люди «Гордостью Кулла» меня называли не зря.Он стоял на корме иль на кнехте сидел, как на троне,Вперив взор в океан, словно видел за ним он врага.Жарко плавился полдень, и камни сверкали в короне,И блестели суровою сталью на шлеме рога.С ним мы плыли бесстрашно на поиски стран небывалых,Где под яростным солнцем из швов выступала смола,И нездешние волны качали там чаек усталых,И нездешние звезды гляделись в морей зеркала.По ночам выплывали из бездны, страшны, как кошмары,Твари, коим и имени нет. Кулл рубил их сплеча.И акулы размером с кита, и гиганты кальмарыСтали первой добычей его гарпуна и меча.Мы великого Змея Морского видали однажды,Нам встречались не раз в небе призраки странных судов.В мертвом штиле на южных морях мы томились от жажды.Замерзали на севере, в царстве сверкающих льдов.Бури грозно рычали, и мчали меня, и качали.Налетал вдруг свирепо стремительный, яростный шквал,Злобно щерились рифы, и некуда было причалить,И вставал, надвигаясь, девятый, погибельный вал.Ветер странствий нас звал за собой. Зову властному внемля,Мы прошли все моря, повидали мы все берега.И в бескрайнем просторе нашли неизвестные земли.Те, куда не ступала доселе людская нога.Мы вернулись с победой, омывшись в соленой купели.Облачивши во плоть дерзновенные Кулла мечты.Звуки труб золотых нам великую славу пропели,И, встречая нас, с берега люди кидали цветы…Роберт Говард. Жалоба старого Корабля

Глава первая

Палуба исполняла под ногами немыслимый танец. Волны с гулом били в крутые борта «Покорителя», забрасывая холодные брызги до самого мостика. Кожаная одежда моряков, управлявших кормовым веслом, блестела от влаги. Ветер туго надувал паруса, трепал вымпелы и флаги, завывая в снастях, рвал плащи с людей, стоявших на палубе. Он нес холодную водяную пыль, которая секла кожу, словно песок. Кулл наслаждался. Он устал от дворца, от вельмож, важных и завистливых, от этикета и тысяч писаных и неписаных правил, окружающих короля со всех сторон, подобно тому как загонщики обкладывают кабана. Свирепый ветер и палуба под ногами, брыкающаяся, словно норовистая лошадь, дарили ощущение свободы. Свободы и опасности, а их Кулл ценил в жизни больше всего.

Свинцовые водяные холмы несли его флот к берегам северных островов. Трехмачтовые валузийские скаги, увенчанные башнями белых прямых парусов, казались на спинах «коней моря» утлыми суденышками. Но флот был огромен. До самого южного горизонта виднелись паруса валузийских кораблей. При хорошем ветре они достигнут архипелага за два дня.

Кулл посмотрел вправо. Горизонт на восходе зубрился треугольными парусами дромонов. Корабли Конхобара составляли правое крыло объединенного флота. На левом находились пикты. Их длинные ладьи были наполнены свирепыми смуглыми воинами. Отсюда было видно, как легко они взлетают на гребни волн. Их паруса, разрисованные синими узорами, с древних времен наводили ужас на обитателей прибрежных городов. Но ушли в прошлое безумные набеги пиктов. Теперь у них есть верховный вождь. Кланы объединились вокруг него, оставаясь, впрочем, вполне самостоятельными. По-другому быть не могло: кровное родство превыше всего для таких, как они.