Война хаоса
Шрифт:
— Договоришься ведь! — громко шепчет она.
— Джейн, да все нормально. Мы с госпожой Койл просто разговариваем.
— Она пуще всех обычно злится, с ней шутки плохи!
— Вот именно, Виола. Со мной шутки плохи.
Я крепко поджимаю губы.
— Что вы имели в виду? — спрашиваю я как можно тише, чтобы не пугать Джейн. — Что с мэром?
— Подожди — и сама все увидишь, — отвечает госпожа Койл. — Наберись терпения.
— Ну-ну, а тем временем люди будут умирать!
— Где ты видишь умирающих? — Она показывает на очередь голодных людей,
Я прищуриваюсь:
— В смысле?
— Оглянись по сторонам, — говорит она. — Здесь половина населения планеты, все остальные — с ним.
— И?…
— Он нас в покое не оставит, понимаешь? — Госпожа Койл качает головой. — Он хочет, чтобы мы одержали полную победу. Ему нужно не только оружие на корабле, но и все мы, и население каравана — а то кем потом править? Так он мыслит. Пока что мэр сидит и ждет, когда мы сами к нему явимся, но смотри внимательно: настанет день — и настанет он очень скоро, — когда мэр придет за нами, дитя. — Она улыбается и снова начинает раздавать еду. — А я буду его поджидать.
[Тодд]
К середине ночи я устаю ворочаться на койке и выхожу к костру погреться. После того странного случая с Джеймсом сон не идет.
Я управлял им.
Ей-богу, мне это удалось.
Понятия не имею как.
(но я чувствовал себя таким…)
(таким могущественным…)
(это было очень здорово…)
(заткнись…)
— Не спится, Тодд?
Я раздраженно хмыкаю. Мэр стоит по другую сторону костра, к которому я наклонился погреть руки, и наблюдает за мной.
— Может, оставишь меня в покое? Он издает короткий смешок:
— Упустить то, чем сполна насладился мой сын? Мой Шум от удивления громко крякает.
— Не смей говорить о Дейви! Не вздумай, понял? Он примирительно поднимает руки:
— Я только говорю, что ты спас его душу.
Я все еще бешусь, но эти слова меня задевают.
— Спас душу?
— Ты его изменил, Тодд Хьюитт, — поясняет мэр. — Насколько это вапще было возможно. Он был никчемным мальчишкой, а с тобой стал почти мужчиной.
— Этого мы никогдане узнаем, — рычу я. — Ты его убил.
— На войне так бывает. Иногда приходится принимать страшные решения.
— Это решение принимать было необязательно.
Мэр смотрит мне в глаза:
— Может быть. Но если и так, этому научил меня ты. — Он улыбается. — Ты заразен, Тодд.
— Твоюдушу уже никто не спасет.
Внезапно в городе гаснет весь свет.
Только что мы смотрели на горящие окна в конце площади — окна домов, где греются мирные жители…
И вдруг они потухают.
А потом с другой стороны раздаются выстрелы…
Стреляют из единственного
Бах, потом еще раз: бах!
Мэр уже хватает винтовку, и я бегу за ним следом: выстрелы прогремели за электростанцией, в переулке, который спускается к пересохшему речному руслу. Не-сколько солдат тоже бросаются туда, включая мистера О’Хару. Чем дальше от лагеря и костров, тем темнее становится вокруг, но больше ничего не происходит, ни звука не слышно.
Мы подбегаем к месту.
Электростанцию охраняло всего два стражника, обычные инженеры, — ну потомушто кто станет нападать на станцию, когда между ней и спэклами стоит целая армия?
Но на земле у входа лежит два мертвых спэкла. И один мертвый стражник: его тело разорвано на три куска выстрелом из кислотного ружья. Внутри царит разруха, разъеденное кислотой оборудование стекает на пол — оказывается, она губительна не только для людей, но и для всего остального.
Второго стражника мы находим в ста метрах от входа, примерно на середине пересохшей реки. Видимо, он стрелял вслед убегающим спэклам.
Ему снесло полголовы.
Мэр, понятное дело, недоволен.
— Это никуда не годится, — рычит он. — Кто так воюет? Ползают в темноте, точно пещерные крысы… Ночные вылазки вместо открытых сражений.
— Я запрошу отчеты у командиров рот, высланных на юг и на север. Надо узнать, как врагу удалось пройти мимо них.
— Хорошо, капитан, — отвечает мэр. — Но вряд ли они что-то заметили.
— Спэклы хотели отвлечь наше внимание от чего-то другого, — говорю я. — Чтобы мы ждали удара снаружи, а не изнутри. Для этого они и убили наших разведчиков.
Мэр медленно переводит на меня внимательный взгляд.
— Верно подмечено, Тодд. — Затем он оборачивается на темный город: из домов повыходили люди в ночных сорочках и пытаются понять, что случилось.
— Будь по-вашему, — шепчет мэр себе под нос. — Что просили, то и получите.
ОБЪЯТИЯ ЗЕМЛИ
[Возвращенец]
Земля понесла потери, показывает Небо, открывая глаза. Но дело сделано.
По Земле разносится эхо пустоты, — скорбь по воинам, ударившим в самое сердце Бездны. Они уходили, зная, что не вернутся. Но благодаря их поступку глас Земли может петь.
Я бы тоже отдал свой голос, показываю я Небу, когда костер разгорается и начинает нас согревать, если б только знал, что это положит конец Бездне.
Тишина Возвращенца стала бы большим горем для Земли, показывает он в ответ. Ведь ты проделал такой длинный путь, чтобы воссоединиться с нами.