Война и любовь
Шрифт:
Мария Федоровна отошла, поговорила по телефону. Вернулась с решительным настроем деловой женщины.
– С Ириной Шевченко начальницей Росреестра тебя познакомлю. Через нее регистрация сделок пройдет гладко и быстро. И по владельцам недвижимости у нее полные данные.
– Отлично! Где мне ее найти?
– За этим столом. Скоро. И когда будешь общаться, Андрюша, помни, Ира женщина одинокая. Был у нее козел с пивным брюхо, прогнала. Для делового мужчины, как ты,
– Я не готов к серьезным…
– Дурачок. Обещать, не значит жениться.
Ирина Шевченко оказалась старше Андрея Мешкова лет на десять. Но черные волосы, яркий макияж и пышные формы делали ее привлекательной женщиной. Особенно для мужчины вышедшего из колонии.
Немного смущенный Андрей начал беседу с деловой части, расспрашивал Ирину про договор купли-продажи, порядок регистрации, сделки по доверенности. Однако Синица направила общение в иное русло:
– А что это мы на вы? Ира, ты проголодалась? За Андрея не спрашиваю, мужчинам силу надо поддерживать.
– Так проголодалась, что выпить хочется, – с улыбкой ответила Шевченко.
– Организую!
Мария Федоровна оставила пару за столом, сменила грудастую официантку на парня.
Сытный обед с бутылкой коньяка раскрепостил Андрея и Ирину.
– Мы теперь партнеры? – с загадочной поволокой во взгляде спросила Ирина.
– Я надеюсь на это, – бархатным голосом ответил Андрей.
– Тогда едем ко мне, смотреть документы.
– Какие?
– Там покажу, – хихикнула женщина.
Синица, принимая оплату, подзадорила захмелевшую парочку:
– Андрюша, со всех сторон изучи и печать поставь. В двух экземплярах!
– Три надо. Для каждой стороны и Росреестра, – лукаво щурилась Шевченко.
– Для Росреестра особенно постараюсь, – заверил Андрей и стиснул женское колено.
Ирина не сразу, но спихнула его руку, достала ключи от машины:
– Я же выпила. Как ехать?
– Быстро и уверенно! – Андрей подхватил ключи, рассмотрел лейбл «Subaru». Полноприводный автомобиль ему понадобится. – Я за рулем. У меня брат в полиции.
Шевченко одарила мужчину обещающей улыбкой:
– С тобой мне ничего не страшно.
При выходе из ресторана Андрей обнял женщину за талию, а когда усадил в машину, ощутил такой прилив необузданного желания, что помчался действительно быстро.
Глава 18
Деревня Орловка встретила «Урал» опустевшим гнездом аистов. Главная улица приготовила сюрпризы. «Урал» завилял между оспин воронок и остановился перед поваленным бетонным столбом. За ним щерилась рваным металлом бесформенная
– Куда теперь? – спросил водитель командира.
Бахтин переадресовал взглядом вопрос Мешкову. Олег выпрыгнул из кабины, постучал по кунгу, откуда выбрался лейтенант Колесников. Мешков с минуту вслушивался в тревожную тишину безлюдной деревни и решил:
– Пойдем к речке.
Светлый сруб новой бани выделялся среди старых почерневших построек. Мешков шел к бане первым, осматриваясь по сторонам и обходя торчащие снаряды. Колесников шагал попятам и зудел, убеждая себя:
– Борька Войтенко еще тот тип, нажрался до упаду, и Настена его бросила. С чего ей два дня париться?
В траве у реки Мешков заметил белую ткань. Поднял, развернул, и все увидели женскую ночную сорочку на тонких бретельках. Сорочка была новой, с глубоким вырезом и кружевной окантовкой по подолу – такую даже избалованная девушка не выбросит, тем более Настена. Мешков передал сорочку Колесникову и с подозрением вглядывался в серую гладь узкой речки.
Лейтенант мелко качал головой, отгоняя тревожные мысли:
– Нет. Здесь даже пьяницы не тонули, а Настена, она же…
Бахтин присел, нашел в траве гильзу от автоматного патрона, понюхал и определил:
– Недавно стреляли.
Мешков направился к бане, Бахтин за ним. Колесников бережно сложил сорочку и нервно озирался.
Дощатая дверь бани была прикрыта, железная скоба накинута на петлю, но замка в ней не было. Мешков отбросил скобу, взялся за ручку двери. Между этими моментами, разделенными секундой, за дверью что-то стукнуло об пол. Бахтин заметил, как оборвалась нить, обмотанная вокруг скобы, и с силой оттолкнул Мешкова, повалив на землю. Сам грохнулся рядом.
В бане раздался взрыв. Дверь сорвало с петель. Она отлетела на три метра, из толстых досок торчали кривые осколки.
– Граната-ловушка, – объяснил Бахтин, поднимаясь с земли.
– А я не допер, – сокрушался Мешков.
Майор Росгвардии подал полицейскому руку:
– Мирная жизнь давно закончилась. Ты на фронте.
– Аргумент ребром.
За выбитой дверью в предбаннике Мешков увидел Бориса Войтенко. Мертвый парень сидел на полу, привалившись к стене, и пялился стеклянными глазами на вход. Осколки гранаты вонзились в его тело, но раны не кровоточили. Единственная дырка с давно запекшейся кровью чернела у Бориса во лбу.
Конец ознакомительного фрагмента.