Война кланов
Шрифт:
Его я не хотела отпускать.
– Вот же ж… – выругался тем временем предмет моих мечтаний.
– Что такое?
– У меня нет одежды, а Майки, – Эш прислушался, – уже встал.
– Неловко, – согласилась я.
Мечтая, я не забыла натянуть на себя джинсы с футболкой, и сейчас стояла уже готовая.
Скривившись, Эш закутался в мое несчастное одеяло и выскользнул за дверь. Расчесав волосы, я так же вышла из комнаты, решив подождать его в гостиной, о чем тут же пожалела.
Конечно, ведь мы успели привыкнуть жить вдвоем, и вчера совершенно забыли убрать за собой. А сейчас Майки восседал в сломанном кресле, с интересом разглядывая
– Привет, Хоуп. Вижу, вы хорошо провели вчера время, – он широко улыбнулся, поболтав пальцем, на котором висела кружевная черная тряпочка. – Впрочем, я слышал это еще днем. Трудновато спать, когда за стенкой происходит такое…
– Будь добр, положи на место, – выдавила я, с трудом удержавшись от того, чтобы не вылететь за дверь.
Я никогда не была особо скромной, но такая ситуация смутила бы кого угодно. Кроме Эша, разумеется.
– Тебя не учили не брать чужие вещи без спроса? – мягко спросил он, появляясь на пороге.
– Доброго вечера, Эш, – улыбнулся в ответ Майки. – Прошу прощения, на них не было бирки с именем. Но я верну.
И он протянул вещь мне.
Только разве от этого ситуация стала менее неловкой, если обрывки нашей одежды все еще валялись по всей комнате? Да и что мне теперь делать с этими трусами? В карман спрятать?
Тем не менее, я забрала клочок ткани и действительно спрятала его в карман.
– Молодец, – усмехнулся Эш. – Мамочка не зря тебя воспитывала. Конечно, еще есть над чем поработать, но, по крайней мере, ты хотя бы слушаешься старших.
Майки фыркнул, однако ничего не ответил, а я все так же стояла, не зная, куда себя девать.
Мои сомнения разрешил Эш, за секунду собравший наши вещи.
– Выкинем этот мусор по пути, – он потряс остатками одежды. – Пойдем, Хоуп. Нам пора.
Кивнув, я последовала за ним, бросив взгляд на Майки.
Тот все так же сидел в разломанном кресле, скрестив руки на груди и недовольно сверля спину Эша глазами. Увидев, что я смотрю на него, он широко улыбнулся и помахал пальцами, словно царапая воздух.
Все-таки мой вампир прав – поведение Майки было несколько странным. Любой приличный человек, увидев бардак в гостиной, просто вышел бы оттуда, оставив все, как есть. Или и вовсе не заходил бы туда, раз прекрасно слышал, что именно там творилось днем. А Майки… Майки словно нарывался, выводя Эша на эмоции. Только он не учел, что последний умеет мастерски скрывать их.
– Вот же ж… тип! – с чувством воскликнул Эш.
Мы отбежали довольно далеко от замка, облюбовав небольшую полянку.
– Вы были знакомы прежде? – спросила я.
Эш выглядел разозленным и отчасти расстроенным, на некоторое время откинув свою маску холодной насмешливости.
– К сожалению, да, – он помотал головой. – Майки очень старый вампир, немногим моложе меня, один из самых сильных в клане Виктория. И, в отличие от остальных вампиров клана, он был обращен не самим Викторием, а прибился к нему позже, уже после смерти графа, когда тот основал свой клан. Майки придерживается правил и заслужил доверие Виктория…
– Но? – это «но» слышалось во всем его тоне.
– Но прежде он таким не был. Клан Виктория, пожалуй, единственный в своем роде. Там вампиры стремятся не убивать. В остальных же убийство человека зачастую считается нормой. Клан Ольги один из самых жестоких в мире, но поверь, прочие недалеко от него ушли.
– Почему? Неужели так сложно просто не убивать?
Я действительно по-прежнему не понимала
– Потому что так повелось. Даже сами вампиры не знают историю своего происхождения, хотя легенд за тысячелетия накопилось множество, начиная от библейских, где живущие в ночи считают себя потомками Люцифера, заканчивая теми, где первый вампир был мутантом. Но самые старые немертвые, которых я знал, например, граф, всегда были жестоки. И последователей они подбирали под стать себе. Алчных до власти, силы и чужой боли. Насилие всегда порождает насилие, и если в ком-то из претендентов на вечность и оставалось хоть что-то хорошее, то после обращения жажда убивала эти чувства напрочь. Проще задвинуть совесть на дальнюю полку, чем страдать виной всю оставшуюся смерть, – пояснил Эш. – Да и прочие вампиры попросту не дадут сохранить тебе человечность. Слабость неприемлема. Она презирается, она осуждается, она изгоняется. И Викторий смог остаться собой, только потому, что графу это казалось забавным. Захоти он иначе, и вампир-вегетарианец, уважающий людские жизни просто перестал бы существовать, превратившись в монстра.
Пожалуй, таким серьезным я видела его во второй раз. Сейчас привычную усмешку словно стерли – губы его были поджаты, брови нахмурены, а голос не обволакивал бархатом, как обычно.
– А Майки?
– Майки входил в один из сильных и жестоких кланов. Основатель был не так жесток, как граф, но очевидно, стремился к этому. Ходили слухи, будто давным-давно граф обратил его лично, но после прогнал. Не знаю, насколько они правдивы, ведь граф обычно держал всех созданных им при себе, но тот вампир был довольно стар. Однако и на него нашлась управа, а после его смерти в клане началась борьба за власть. Майки отказался от борьбы, хотя имел шансы победить, и некоторое время жил в одиночестве, а после прибился к Викторию. Никто не знает, чем он занимался, пока не состоял ни в одном из кланов, но прежде он слыл жестоким вампиром, и тем удивительнее, что после он обратился именно к Викторию, а не к кому-то еще.
– Ты тоже слывешь жестоким вампиром, но ведь это неправда, – покачала головой я.
Эш горько усмехнулся.
– Неправда. Но это неправда только лишь потому, что остальные считают это правдой.
– Мне плевать на остальных, главное, я знаю. А раз смог ты, то может, смог и Майки?
– Смог? – Эш пожал плечами. – Когда мы еще жили с графом в горах, я познакомился с одной девушкой. Она чем-то была похожа на тебя, зефирка. Она жила в соседней деревне и была храброй до отчаяния. Упыри, созданные графом, убили ее семью, но вместо ужаса, она была наполнена решимостью. Она даже пыталась убить меня, пока не узнала поближе. Мне удалось скрыть ее и от графа, и от Ольги, но не от Майки. Тогда он еще не присоединился к Викторию, и я даже не знал, как его зовут, но я его хорошо запомнил, ведь немертвые не забывают. Он забрал девушку почти из-под моего носа, и больше ее никто не видел. Сам Майки говорит, что это был его потомок, и он лишь увез ее подальше от вампиров, и Викторий склонен верить ему. Я же… не знаю. Если это неправда, то он виновен в смерти дорогого мне человека, а если правда – то, пожалуй, я ненавижу его еще больше, ведь он сделал то, на что у меня не хватило сил. А теперь он так смотрит, что мне кажется, он может забрать и тебя.