Война Колдунов (Дилогия)
Шрифт:
Значит, эти диски работают на манер бумерангов. Автомат стреляет, снаряды летят в цель, а затем возвращаются, притягиваемые мощными магнитами. Перезарядка не требуется.
Интересно, как все это выглядит на практике?…
– Ладно, найти-то мы их нашли… – подытожил Креол спустя сорок минут, когда Стальные Солдаты были тщательно осмотрены. – Теперь вопрос, как заставить их работать? Я с такими раньше дела не имел – даже не знаю, как тут подступиться.
– …четыреста девяносто шесть, четыреста девяносто семь, четыреста девяносто восемь, четыреста девяносто девять! – окончила считать Ванесса. – Ровно четыреста девяносто девять тяжелых танков!… хотя не ровно ни черта. Почему не пятьсот?
– Да я-то откуда знаю? – хмыкнул Креол. – Может, одного просто не успели сделать. Или он бракованным получился. Или его на выставку отвезли – императору показать. Или четыреста девяносто девять у них было священным числом, как у нас шестьдесят. Какая разница? Скажи лучше – ты там ничего интересного не заметила?… Какой-нибудь надписи, папируса какого-нибудь, таблички?… Хоть чего-нибудь с подсказкой?…
– М-м-м… нет. Ничего не вижу.
– Плохо. Будем думать.
Креол уселся прямо на пол, обхватив колени руками. Веки медленно поползли вниз…
– Эй, не спи! – возмущенно пихнула его Ванесса, услышав тихое похрапывание.
– Ученица, не мешай мне думать, – пробурчал маг.
Ванесса выпятила нижнюю губу и уселась рядом. Она уже выучила – когда Креол погружается в раздумья, его нужно время от времени подбадривать дружескими тычками. А лучше – пинками. Иначе заснет.
Прошло несколько минут. Индрак тихонько бродил по залу, рассматривая шеренги совершенно идентичных автоматов. Длик что-то мазюкал на стене кусочком мела. Креол думал. Ванесса таращилась на него, пытаясь прочесть по глазам – что за мысли бродят в этом пятитысячелетнем черепе?…
– Можно задать тебе интимный вопрос? – наконец не выдержала Вон, поднимаясь на ноги.
– Какой?
– У тебя задница не замерзла? Тут пол – ледяной.
– Каменный вообще-то, – на всякий случай пощупал Креол.
– Это метафора, – снисходительно объяснила ему девушка. – Каменный, но холодный, как будто ледяной. А у меня брюки тонкие. Так что теперь у меня не попа, а ледышка… это тоже метафора, можешь не проверять!
Креол что-то неразборчиво забормотал. Губы с каждой секундой сжимались все плотнее и плотнее. Он еще раз окинул взглядом ряды безмолвных треножников, а потом вскочил и заорал на ближайшего:
– Ты, маскимов автомат!!! Вот я, Креол, Верховный Маг Шумера, говорю тебе – повинуйся! Подними правую руку прямо сейчас! Таков мой приказ!
Ванесса жалостливо покачала головой… но тут из чрева автомата донеслось невнятное урчание! Безголовое стальное чудовище чуть вздрогнуло и гулко прогрохотало:
– Секщедак су искащт карщеак ит. Торени кещт ка орро така сихащт укч.
Креол замер с раскрытым ртом. Он рявкнул на автомата исключительно из бессильной ярости, совершенно не ожидая, что тот ответит.
– Мистер длик, что он сказал?! – затормошила киига Ванесса. – Вы ведь этот язык понимаете, да?…
– Конечно, понимаю – это старогорианский, – спокойно ответил длик. – Автомат сказал, что команда исходит от неустановленного лица, и он отказывается ее выполнять.
– А что нужно сделать, чтобы стать установленным лицом?… Как заставить его работать?…
– Не знаю.
– Эй, автомат, как заставить тебя работать? – переадресовала вопрос Ванесса.
Стальная махина осталась нема и недвижима. Похоже, отвечать на вопросы ее не программировали.
– Дьявол, хоть бы инструкцию какую-нибудь приложили бы… – пробормотала девушка. – К бытовым приборам всегда прикладывают… Эй, а как он понял, что ты ему говоришь?… Ты же по-английски говорил… или по-шумерски?… или по-рокушски?…
Овладев магическим путем несколькими чужими языками, Ванесса начала в них путаться. Вот тебе говорят, а ты отвечаешь – и все в порядке. Такое впечатление, что все вокруг треплются на родном английском. И только время от времени вдруг доходит – ничего подобного, чешут на каком-то своем шалтай-болтай. И ты вовсю чешешь на нем же, сама того не осознавая.
– Неважно, на каком я говорил, ученица… – проворчал Креол. – Артефакты и магических слуг часто снабжают способностью понимать приказы хозяина на любом языке. Они воспринимают не слова, а сопровождающую их мысль. Слуга амулета, если помнишь, тоже понимает хозяина, на каком бы языке тот ни говорил…
– Но ты же не его хозяин, – возразила Вон, указывая на автомата.
– Поэтому, скорее всего, он вовсе и не понял, что я говорю. Просто распознал командную интонацию и ответил стандартной фразой.
– И как же заставить его повиноваться?…
– Будем рассуждать логически, – предложил Креол. – Подумаем, какой принцип могли использовать создатели этих автоматов. Порой подобные устройства замыкают на одном определенном человеке – создателе или заказчике. Никому другому они подчиняться не будут. В данном случае таким человеком мог быть император или кто-нибудь из его лугалей. Однако это вряд ли. Ибо в этом случае их бы просто не стали здесь запечатывать – зачем, если они все равно стали бесполезными после смерти хозяина? Их бы отправили на переплавку или просто выкинули. Другой вариант – слово-ключ, заставляющее повиноваться. Такое слово может сопровождать каждый приказ или просто быть произнесенным единожды, после чего автоматы будут считать произнесшего своим хозяином. Вопрос в том, какое это слово?…
– А как ты в тот раз узнал, что к Слуге надо обращаться именно «Слуга»? – спросила Вон.
– Это было написано на амулете, – отмахнулся Креол. – К тому же духи-прислужники отличаются от автоматов – у них есть определенный разум. Совсем не похожий на человеческий, но с ними все-таки можно худо-бедно пообщаться. А автомат – это просто механизм, работающий на мане. Сложноустроенный голем.
– На амулете, говоришь?… А у этих не может быть такого же пульта?… – предположила Ванесса. – Тоже побрякушки какой-нибудь волшебной – колечка там, браслетика…