Война корон
Шрифт:
На пристани собралась целая толпа горожан и воинов. Все принесли пальмовые ветви в знак торжественной встречи. Как только Яххотеп сошла на берег, послышались приветственные крики, пение, смех. Египтяне ликовали, ведь к ним вернулась царица Свобода!
Градоправитель, с трудом пробравшись вперед, низко склонился перед высокой гостьей.
— Значит, гиксосы не нападали на вас? — Яххотеп не знала, что и думать.
— Нет, царица. У нас все тихо и благополучно.
— Зачем же ты просил о помощи?
— Я не просил! И вообще не посылал к тебе ни голубей, ни гонцов.
Теперь найден ответ и на третий вопрос: темный владыка приказал соглядатаю разлучить Яххотеп и Камоса, разделить армию повстанцев. Вот откуда взялось лживое послание.
Вопреки их чаяниям, подосланный негодяй вовсе не умер и не убежал. Он нанес удар исподтишка накануне главного сражения.
Предстояло решить, что важнее: поскорее вернуться на север к Камосу или плыть дальше к Фивам? Скорее всего, Апопи задумал разрушить их, а не крошечный Сако.
Впрочем, тут и думать не о чем.
Камос — великий военачальник. В этом она убеждалась неоднократно. Он и без нее возьмет Аварис, на него можно положиться.
Царице становилось дурно при одной мысли, что палачи уже хозяйничают в ее родном городе. Что если коварный враг, заманивая египетскую армию на север, в то же время стянул войска к Фивам, источнику смуты? Отсечешь корни, обрежешь ветви, и восстание захлебнется!
— Царица! В честь твоего приезда мы устроим праздничный пир! — объявил градоправитель.
— Рано праздновать.
— А разве Египет не освобожден? Разве гиксосы не уничтожены?
— К сожалению, еще нет. Поспеши, градоправитель. Отправь всех женщин и детей в Фивы. День и ночь будь настороже. Если увидишь, что гиксосы приближаются к Сако, не геройствуй, отступай со всеми людьми.
Афганец с нежностью гладил кусочек бирюзы, взятый им с разрешения фараона из ларца на пристани.
— Родину вспоминаешь, да? — посочувствовал Усач.
— Такая красота родится лишь в горах Афганистана. Вот закончится война, и я снова займусь торговлей. Разбогатею.
— Не хочу показаться занудой, но позволь напомнить, что впереди у нас еще немало дел. Видал, какие высокие толстые стены воздвиг проклятый Апопи? Даже у меня поджилки трясутся. Чтоб взобраться на них, нужно уметь летать. Ни одна лестница не достанет до самого верха. А лучники у них не хуже наших!
— Что ты ноешь? Мало мы гиксосов побили?
— Не так уж много. Защитники крепости наверняка лучшие воины. Упрямые и выносливые, ослиное племя!
— С чего это ты вдруг раскис?
— По правде сказать, на душе у меня погано. Не нравится мне Аварис. Вроде жарко, а все равно от стен веет могильным холодом.
— Гляди, какое славное вино прислали Апопи! Отхлебни глоточек, полегчает.
Множество грузовых судов потянулось к югу. Камос уже мечтал, как принесет обильные жертвы Амону в Фивах. Однако его смущала странная тишина, окутавшая Аварис. Что замышляет Апопи?
Ведь он по-прежнему силен. Камосу удалось захватить гавань, отрезать город от внешнего мира. Но в столице немало запасов. И воинов хватает.
Хранитель печати Неши, по всегдашнему обыкновению суетился, оделяя всех едой. Градоправителя Эмхеба заботило, не вышлют ли гиксосы лазутчиков, не нападут ли внезапно. Он повсюду расставил дозорных и велел смотреть в оба.
— Что будем делать, государь? — спросил Эмхеб мрачно.
— Пошлем разведчиков. Пускай обследуют окрестности. Важно, чтобы в город не подвозили продовольствия. Темный владыка оголодает и запросит пощады.
— Долго же нам придется осаждать Аварис! Странно, что там сейчас тихо, лучники не стреляют… А ведь гиксосы вполне способны отогнать нас от стен!
— Может быть, мы преувеличиваем его мощь?
— Нет, государь. Уверен, он ждет подкрепления. Радуется, что мы не отступили. Хочет полюбоваться, как нас раздавят.
— То есть ты советуешь уйти подобру-поздорову? Взяли за горло чудовище — и то хорошо! Пора отпускать. Так что ли?
— Я не меньше тебя, государь, хочу изгнать из Египта гиксосов. Но сейчас не стоит упорствовать, иначе нас разобьют. Нужно отдохнуть и собраться с силами.
— С нами нет царицы, вот поэтому ты отчаялся. Как только она вернется, сомнения рассеются, мы воспрянем духом и с легкостью возьмем Аварис.
Трем стражникам удалось спастись.
Они не стали драться с носильщиками и сразу убежали в город, пока ворота еще не закрыли. Их мгновенно поймали и бросили в темницу. Потом наказали палками, привязав к столбу. Едва живые, окровавленные, они думали с тоской, когда же их выпустят и что заставят делать потом.
Дверь со скрипом растворилась. Вошел сам правитель, а с ним госпожа Аберия.
— Вы трусливо бежали, верно? — при звуке этого голоса кровь стыла в жилах.
Двое после побоев не могли говорить. Третий начал с трудом:
— Владыка, мы рассудили, что в городе от нас будет больше пользы. Носильщики взбесились. С египтянами никто и не сражался.
— Ты рассуждаешь как трус. В моем войске трусам не место. Гиксос выполняет приказ при любых условиях, чего бы это ни стоило. Госпожа Аберия вам это подтвердит.
— Владыка, умоляю, пощади!
Стражник мгновенно смолк. Огромные ручищи Аберии сомкнулись у него на шее. Она душила их с наслаждением, не спеша, стараясь, чтоб жертвы подольше мучились.