Война людей
Шрифт:
– Теперь с тобой разговор.
– А ч-ч-то в-в-вам, собственно, н-нуж-но? – Сорокин стал заикаться.
– Деньги нужны, которые ты в особняке хранишь, и выбор у тебя небольшой. Всего три варианта. Первый, ты упираешься, и тебя пытают. Мы получаем доступ к твоему сейфу, и ты умираешь. Второй, ты держишь удар, не сдаешься, и тебе вкалывают интересное лекарство. Мы получаем доступ к сейфу, и ты умираешь. Ну и третий вариант. Ты сотрудничаешь. Мы забираем то, что было тобой украдено и присвоено, но в итоге ты будешь жить.
Сорокин затравленно огляделся, увидел, что кортеж окружен и бравые профессионалы, которым он платил огромные деньги, сдаются и позволяют себя обыскивать, и понял, что это конец. Спасения не будет. За бумажки с президентами США никто умирать не собирался. Вот она реальность. И тогда он, подняв голову, взвыл:
–
Партизан засмеялся, весело и беззаботно, а спустя минуту места водителя и охранника заняли его товарищи, экскаватор отъехал в сторону и кортеж продолжил движение к особняку.
Глава 12.
– Уважаемые товарищи! Соратники!
Голос лидера партии "Социальная Справедливость" Димы Трубникова, который стоял на трибуне, прокатился по залу районного ДК и я вслушался в его слова:
– Сегодня мы проводим первый съезд нашей партии и, прежде чем перейдем к решению текущих вопросов и выслушаем докладчиков, мне бы хотелось кратко подвести некоторые итоги. Несмотря на то, что наша политическая партия одна из самых молодых в России, мы стартовали настолько резво, что на нас уже обратили внимание в Госдуме и в правительстве. А почему? Ответ прост. "Социальная Справедливость" близка к народу, выражает его волю и отстаивает интересы простых граждан, а не толстосумов, высокопоставленных чиновников и кучки вороватых олигархов. А люди это видят, вступают в наши ряды, и вчера в Самаре был выдан двадцатитысячный партийный билет…
После этого были аплодисменты. Не сказать, что бурные, но хлопали все – рядовые партийцы-активисты, представители регионов, приглашенные гости (депутаты от нескольких оппозиционных партий, пяток журналистов и парочка не особо известных единороссов), спонсоры Трубникова (нашлись такие) и даже я со своими боевиками, которые заняли места вокруг. Однако продолжалось это недолго. Дима взмахнул рукой, остановил овации и продолжил:
– Итак, соратники, нас уже двадцать тысяч. Действующие отделения партии есть в тридцати двух регионах страны, наши однопартийцы занимают должности в государственном аппарате и возглавляют администрацию районов в Московской, Рязанской и Тверской области, а так же в Ставропольском крае. Члены партии есть в бизнесе, в аграрном секторе, в научном сообществе, в армии и в полиции. Это несомненный успех, но для достижения наших целей, основная из которых создание общества равных возможностей для всех граждан страны и возрождение России, нам нельзя останавливаться. Поэтому "Социальная Справедливость" должна участвовать во всех выборах, как местных, так и на федеральном уровне, и представители партии обязаны вести активную работу среди народонаселения, пропагандировать наше движение, служить примером честности и целеустремленности, и быть готовыми в любой момент встать на защиту граждан. Только так мы сможем заслужить доверие людей, которые поддержат нас и делегируют наших товарищей по партии на ответственные посты в регионах и в Госдуму. Но для этого, еще раз обращаю ваше внимание, требуется много работать, проявлять инициативу и не бояться ответственности…
Снова аплодисменты и один из молодых партийцев, кажется, активист из Питера, даже выкрикнул "Трубникова в президенты!". Однако его одернули, хлопки стихли и лидер "СС" повел речь далее.
Дима говорил о наболевшем. Об угрозе терроризма, о неизбежных военных конфликтах, которые принесет новый две тысячи пятнадцатый год, о коррупции, о неспособности властей справиться с внутренними проблемами страны, о защите коренных народов России от инородцев и межнациональной вражде, о разрушенной промышленности, о губительной сырьевой игле, о продовольственной безопасности и о многом другом. Но все это в рамках разумного, без упоминания истинных виновников развала страны, ибо для этого пока не время и не место. Тем более, что в зале находились штатные стукачи ФСБ и депутаты от правящей партии. А "Социальная Справедливость" слишком молодая партия и пока еще не имеет серьезной опоры среди населения. И отредактированная старшим Трубниковым речь Димы мало чем отличалась от сотен подобных, которые звучали по всей стране, от Калининграда до Владивостока, и меня она интересовала мало. Поэтому я вжал голову в плечи и вскоре задумался о своем…
Осень пролетела незаметно, и в моей жизни все было
Обстановка спокойная, но настроение было не очень. И все потому, что я устал, а тут еще вчера с Галиной поговорил, и на душе остался неприятный осадок. Девушка вроде бы немного оклемалась и перестала при встрече осыпать меня упреками. Но былой близости между нами уже не было, и она попросила отпустить ее к родителям. Да только как ее отпустить, если она знает о нашей организации слишком много? По этой причине мой ответ был отрицательным и, выслушав его, Галина попыталась сбежать. Однако ее перехватили ребята Гнея, которые посадили боевую подругу под замок, и я не знал, что делать дальше.
Конечно, самый простой и надежный вариант – убрать девушку и забыть, что она была, но это не наш метод. А если продолжать держать ее в подвале, то она сойдет с ума или попытается покончить с собой. И чем больше я над этим вопросом размышлял, тем больше негатива во мне скапливалось. Это мешало сосредоточиться на важных делах, и я вновь начинал ощущать себя подонком, который загубил Галине жизнь.
Впрочем, внешне я свою слабость ничем не проявлял, понадеялся на то, что девушка одумается, и собрался. После чего мысли о Галине отступили на второй план, ибо утро принесло новые заботы. Сначала позвонил Гаврилов, который сообщил, что по непроверенным сведениям ночью в Невинномысске произошла массовая драка между кавказцами, в которой пострадали русские. Есть убитые и раненые и в город, памятуя события двухлетней давности, когда чеченцы зарезали местного парня, а так же народные волнения в Пугачеве и других городах страны, спешно стягиваются отряды полиции и наемники, а мобильная связь отключена. Следом звонок от старшего Трубникова, который хотел знать, не забыл ли я про съезд. А затем на связь вышел командир "Зульфакара", который доложил, что дело о продаже нам крупной партии вооружения вышло на финишную прямую, и продавец требует обещанную ему предоплату в размере двух миллионов евро наличными.
В общем, я отвлекся, и каждый из звонивших услышал именно то, что хотел. Гаврилову – выслать разведку в Невинномысск, разобраться, в чем дело, и собрать в кулак бойцов бригады "Юг". Трубникову – на съезде буду в обязательном порядке. Рустаму Шарафутдинову – деньги уже в пути, будь осторожен, на помощь группе "Зульфакар" высылаю двадцать бойцов, схроны под оружие готовы, в случае подозрения на подставу, плевать на деньги, сваливайте.
Наконец, телефон замолчал. Я посмотрел на часы, переоделся и, в сопровождении гвардейцев, отправился на съезд "СС". И пока мы добирались до ДК, пока жали руки знакомым и незнакомым товарищам по партии, пока занимали места в зале и слушали вступительную речь Димы Трубникова, прошло два часа. Но когда новизна ушла и началась говорильня ни о чем, бла-бла, общие фразы о спасении родины, снова стала возвращаться хандра. Опять на душе муторно и захотелось закурить.
Однако в этот момент лидер "Социальной Справедливости" покинул трибуну и занял место в первом ряду. Массовка проводила его бурными аплодисментами, а ко мне подошел кряжистый широкоплечий мужик в ладно скроенном сером костюме, который хорошо скрывал наплечную кобуру. Это был телохранитель старшего Трубникова, отставной боец "Вымпела" капитан Николай Колесников. Надо отметить, весьма примечательная личность. Человек с острым умом и почти без слабостей, который имел превосходную боевую подготовку и в совершенстве знал три иностранных языка, но после увольнения из отряда едва не спился и если бы не отыскавший его Лопарев, то сейчас бы он уже лежал в могиле. Впрочем, лидеры "СС" о его связях с майором, который вытащил спецназовца из запоя и пристроил к делу, ничего не знали. Поэтому, по факту, Колесников был нашим человеком, который прошел все хитрые проверки Антона Ильича, смог заслужить его доверие и все время находился с ним рядом.