Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 1
Шрифт:
«Торописссь… на осссстров… осссстров…»
Речь его пресеклась, многоцветные отблески драгоценного гребня погасли в поспешно навалившихся со всех сторон тёмных тучах.
Архимаг остался стоять, потирая левое предплечье, на котором – он знал – вскоре вспухнет багровый рубец. Его не хотели убить, его просто предупреждали.
Но ничего, ничего. Он успел увидеть и, главное, почувствовать достаточно. Сегодня же вечером он подробно разложит всё по магическим компонентам и тогда разберется, в том числе и где лежит этот самый «осссстров».
Посоветоваться с Динтрой? Пожалуй… вот и пригодится
Пришла пора выяснить также и это. Если, конечно, не помешает главному.
Во всяком случае, больше мессиру Архимагу тут делать нечего.
Ворота ордосской Академии Высокого Волшебства оказались накрепко запертыми, и на яростный стук долго никто не отзывался.
– Поумирали они там все, что ли? – раздражённо бросил Хаген, по-прежнему не расставаясь с обликом лекаря Динтры. Его левая рука лежала на груди Даэнура, и только поэтому сердце дуотта ещё продолжало биться.
– Никак нет, – отозвался кто-то из добровольных носильщиков. – Все маги, как один, сколько было, с нами дрались. В школе одни юнцы остались, даже огнешара не пустят.
Хаген молча поднял бровь – едва ли здешние чародеи озаботились поделиться своими планами с дружинниками-ополченцами. В конце концов створка всё-таки приоткрылась, и «лекарь Динтра» увидел совсем молоденькую девчонку с непослушными рыжими кудрями над высоким чистым лбом.
– Мэтр Даэнур ранен, мы доставили его в Академию. – Хаген решительно шагнул внутрь. – Куда его отнести?
Растерявшаяся девчонка (наверное, только-только принятая, подумал Хаген) махнула рукой в сторону длинного серого здания.
…Факультет малефицистики, сиречь злоделания, встретил Хагена пустотой, тишиной, запустением. Пыль, паутина, затхлость. Здесь не убирались, наверное, целую вечность.
…А книги тут, похоже, неплохи – Хаген отсюда ощущал исходящую от них злую ауру. Они призывали к отмщению, сами просились в руки, и понятно, почему племянник Аглаи Стевенхорст взялся за них: молодёжь слишком любит простую и грубую силу. Результат сразу, да и вообще – некромантия, таинственно, красиво. Чёрное идёт многим. Даже слишком многим.
В глубине нашлась комната с узкой лежанкой, Даэнура осторожно переложили на неё; Хаген махнул добровольным помощникам: мол, уходите, спасибо, ваше дело сделано.
Жёлтые совиные глаза раскрылись, неожиданно остро и резко взглянули на «лекаря».
– Говори, я слушаю, – негромко произнёс ученик Хедина.
– Благодарю, – выдохнул старый дуотт. – Слушай, пришедший извне!.. или… нет. Скажи, ты ведь от них? От настоящих богов, от тех, кто правит… всем этим, что больше Эвиала?
Хаген молча кивнул, и у Даэнура вырвался вздох облегчения, безгубый рот искривился в гротескном подобии улыбки.
– Я знал, – шепнул он. – Я верил. Верил, что там должна быть справедливость…
– Ты хотел поведать мне что-то важное, – не слишком вежливо прервал его Хаген. – Что твои соплеменники-дуотты готовят, как ты сказал, «возвращение». Кого, когда, во имя чего?
– Да… – глубокий выдох, в глазах – боль, которая уже не уйдёт. – Дай мне немного силы, великий. Иначе мои
Хаген вновь кивнул. Лежащие на груди дуотта пальцы сжались в кулак, лицо осталось бесстрастным, но Даэнур вновь улыбнулся через силу:
– Тебе больно. Это хорошо – за тобою истина. Дуотты, мои братья, измыслили план мести за своё давнишнее поражение. Они знали, что не могут победить. Им оставалось только умереть, но так, чтобы захватить с собой всех, всех своих врагов и их потомков. Они связались с тем, что здесь называют Западной Тьмой. Вместе с другими, неведомыми мне, создавали Империю Клешней, познавали высокую некромантию. И всё потому, что Она обещала им победу, великую трансформу, что изменит весь старый Эвиал, отмщение врагам. А они, дуотты, за оказанную Ей помощь станут… высшими. Посвящёнными. И двинутся с Ней покорять новые миры. До тех пор, пока каждый из них не станет богом. В своём собственном бытии.
– Неплохо, – процедил сквозь зубы Хаген. – И откуда ты всё это знаешь?
– Что ведомо одному дуотту, то знают все. Ну… или почти все.
– А почему же теперь открываешься мне? – На миг в Хагене вновь ожил лихой хединсейский тан. – Предаешь свою кровь?
– Моя кровь обезумела, великий. И я потому предаю дуоттов в твои руки, что надеюсь на милосердие. Ты ведь не случайно принял облик лекаря, не случайно лечишь и меня…
– Не трать силы, Даэнур. Говори, чего ты просишь?
– Не попусти полного истребления дуоттов, великий. Отведи свою карающую длань от невинных малолеток. Выведи их из этого проклятого обиталища; дай им пустой, никем не заселённый мир, где они смогли бы начать всё сначала. Дети, только дети, и подростки, в ком ещё нет этой скверны, кто не отравлен местью!.. Умоляю тебя, великий!..
Даэнур сделал попытку соскользнуть с лежанки и обнять ноги Хагена. Напрасная попытка, железная рука бывшего тана без труда удержала декана на месте.
– Лежи и не шевелись, – рыкнул сподвижник Хедина. – Я обещаю тебе, что сделаю всё, мне доступное. Донесу твою просьбу тем, кто определит судьбу дуоттов. Твои соплеменники, похоже, и впрямь не могут делить ни с кем свои обиталища. Даю тебе слово.
– Спасибо, великий… – Лицо Даэнура расслабилось, веки смежились. – Теперь я буду говорить дальше. Средоточие всего и вся – маленький остров на крайнем западе, под названием Утонувший Краб. На нём, на этом острове… – Шёпот дуотта сделался еле слышным, и Хаген наклонился к самым губам, боясь пропустить хотя бы слово.
Мессир Архимаг умел поспешать медленно и никуда не торопиться, когда сталкивался с действительно необъяснимым. Динтра ушёл в город и пропал; ну и пусть его, ну и хорошо, нечего мешаться под ногами…
Проводив взглядом пленённого змея, скрывшегося в туманной дымке у горизонта, Игнациус в буквальном смысле засучил рукава. Сбросил тяжёлый плащ и прямо тут, на морском берегу, принялся чертить заклинательную фигуру.
Там, где Фесс и Рыся тратили целый день, Игнациус справлялся за час. Рука старого мага не дрожала, и ему хватало одного взгляда на затянутое тучами небо, чтобы разом определить положение всех важных для данного магического построения светил.