Война миров. Тьма и огонь
Шрифт:
Петь ровно до того момента, пока её не решили прервать. Прервать грубо, решительно и удивительно строго.
Неожиданно посреди комнаты раздался грозный мужской голос, который будто принадлежал старику.
Но старику не обычному, а во истину невероятному. Он чем-то напоминал дикого зверя, готового в любой момент разорвать свою добычу.
— Хватит уже петь! — его громкий голос мгновенно заполнил всё помещение, словно дикий крик ярости, из которого сочилась мощная духовная энергия.
Вместе со словами из тени показался тот самый мужчина. Высокий
Весь его образ буквально кричал, что он был диким воином, который предпочитал всё естественное. Верил, что самое прекрасное на этом свете, это сама жизнь.
И был этот образ совершенно нормальным. Всё-таки этот человек родился и вырос в самом Сибаире. В самом известном месте скопления ужасных монстров, диких воинов и кровопролитных сражений.
В ужаснейшем заснеженном биоме, где существовали только снег и орды монстров, которые появлялись там чаще, чем в любой другой точке этого огромного мира.
Им оказался девятый предвестник Низакриса Халмир Шормт, который был самым преданным слугой короля государства монстров.
— Надоело слушать твои завывания. Ты вообще когда-то прекращаешь заниматься этими глупостями? Разве у тебя, как у предвестника, нет других, более важных дел?
Он часто выделял статус предвестника как нечто, что в первую очередь несет в себе целый ряд важных обязанностей. Это не было связано с какой-либо фанатичностью. Просто он был одним из самых верных солдат Низакриса. Он был верен королю больше, чем кто-либо другой.
Всё-таки именно он был главной жертвой всех его манипуляций. Хотя для самого Халмира это была искренняя верность величию своего владыки, за которую он собой гордился.
Но в ответ на эту верность прекрасная девушка вскочила с места, резко раскрыв разъяренные глаза. До этого они были закрыты. Именно с закрытыми глазами она обычно пела.
В её зрачки, за счет особенности строения организма, начала поступать духовная энергия, которая окрасила её зрачки алым цветом крови. Это был истинный символ её злости.
— Что ты такое говоришь, Халмир?! — её ласковый голос, которым она только что пела, превратился в крик. — Музыка — это самое прекрасное, что есть в этом мире!
На самом деле Фина была самой доброй из предвестников. Ей не были чужды доброта, забота и положительные эмоции. Обладая наименьшим опытом, её душу ещё не успела окончательно исказить тьма и ужас этого мира.
Однако лишь дело касалось её драгоценной музыки, как она тут же свирепела, забывая обо всем.
Всё-таки девушка до конца была верна своей позиции. И была готова начать спор на эту тему в любой момент с абсолютно любым человеком и даже монстром, если того потребует ситуация.
— А я, вообще-то, заведую и руковожу хором нашего великого государства. Это и есть мои главные дела! Дарить нашему королевству, нашему владыке радость. Всё-таки здесь после этой великой перестройки осталось не так уж и много радостного. Или ты не согласен?!
Привычное лицо Халмира, полное ярости, исказилось. Злость сменилась непониманием и даже неким отвращением, которое он испытывал к глупости своей собеседницы. По крайней мере именно такой он её видел.
— Конечно же, нет. Совершенно нет. Абсолютно! Это всё глупости. Тупость и не более того. Единственное, что в этом мире прекрасно, это жизнь. Возможность её сохранить.
Из-за среды обитания Халмир всегда ценил жизнь, как то, что в любой момент может потерять. Он ценил жизнь как свою, так и тех, кто был ему близок. И хоть раньше эта любовь была куда слабее обычного, потеря семьи перевала эту ценность в абсолют.
— А единственная возможность её сохранить, это битвы. Сражения, в которых кровь в жилах закипает, в которых духовная энергия разрушает всё вокруг, словно огромная бомба, способная уничтожить всё. Они всегда сопровождают нашу жизнь. Это суть естества, которую никак не проигнорировать. Вот это то, без чего не прожить.
Эти слова опять-таки были результатом среды обитания Халмира. В Сибаире всё было естественно, он был частью природы, был огражден от современных условностей.
От того и все его жители имели некую связь с истинной природой. Верили, что всё естественное обладает своей красотой, несет в себе нечто, что нельзя описать словами.
— А твоя музыка это всего лишь безделье и баловство.
— Что?!
Истерический женский крик перебил даже громогласные слова старика. Её глаза стали ещё краснее, а на прекрасном лице даже вздулись вены. В этот же момент из её духовных жил начала выливаться плотная духовная энергия.
Так как девушка уже давно была обладательницей второй стадии развития души, духовная энергия не стала преобразовываться вне. Вместо этого она наполнила всё тело дамы, заставив её зрачки светиться силой.
Однако Халмир, стоявший напротив, и Астарот, сидевший в стороне, как воины души, видели всё это несколько иначе. Суть была в том, что душа влияла на зрение каждого пробужденного. Потому, кроме мира реального, они видели мир абстрактный.
Именно поэтому сейчас им обоим казалось, что… Пространство за спиной девушки начало приобретать форму прекрасных, но пугающих цветов, шипы которых торчали во все стороны. При чем цветов таких, которые росли только в Низакрисе.
— Да что ты вообще несешь?! Ты… ты… Старый любитель разрушать чужое счастье!
Глаза Халмира, загоревшиеся духовной силой, раскрылись шире обычного, начав источать дикую ярость. По всему его телу вздулись вены, а его тело также начало источать духовную энергию, давящую и разрушающую всё вокруг.
Он был во истину разъярен. А его мощь буквально начала растаптывать всё вокруг. Даже образовавшиеся трещины начали напоминать следы от ударов когтей огромного медведя.
Девушка напротив коснулась запретной для него темы. Темы, которая касалась только его, десятого предвестника и короля Низакриса. Темы, которую поднимать было запрещено на законодательном уровне.