Война на истощение
Шрифт:
Заседания Политбюро ЦК КПСС, такие же секретные, как визит Гамаль Абдель Насера в Москву, проходили бурно. Мнения членов Политбюро и группы приглашенных на заседания маршалов и генералов разделились, даже сам Леонид Брежнев не мог принять окончательного решения. Ведь речь шла о прямом военном вмешательстве в вооруженный конфликт других государств, что могло спровоцировать — страшно сказать — ядерную войну с Америкой! После длительной и нелегкой дискуссии с заслушиванием мнений военных точку в прениях поставил генсек Леонид Брежнев:
— Поможем Герою Советского Союза, нашему другу Насеру добровольцами… Но тихо, без помпы, максимально скрытно. Чтобы комар носа не подточил! Товарищи военные, займитесь техническими моментами операции!.. — Брежнев нашел глазами председателя КГБ Андропова и добавил:
— Юрий Владимирович, озадачте своих людей в ведомстве генерала Федорчука разработкой контрразведывательного обеспечения предстоящей операции! Это крайне важно!
Единогласно было принято закрытое решение Политбюро ЦК КПСС об оказании военной помощи Объединенной Арабской Республике путем создания на ее территории оперативной группировки советских войск в составе зенитно-ракетной дивизии, авиационной и военно-морской групп.
Операция «Кавказ», еще в декабре вчерновую спланированная советским Генштабом, получила высочайшее добро на реализацию. Разработкой плана проведения операции занялось оперативное управление главного штаба войск ПВО.
…Через два-три дня после возвращения Насера в Каир микропленка с записью переговоров египетского президента с руководством СССР была передана Моссаду. Агент израильской разведки «Рамзес», он же советник президента и его зять, Мирван Хасан, находившийся в составе делегации Египта, не упустил возможности заработать на дорогой «Ягуар» и карманные расходы, немыслимые для чиновников подобного ранга. А спустя некоторое время расшифровку переговоров анализировало ЦРУ. Но, ни израильтяне, ни американцы не знали, когда и где на территории Египта высадится советский воинский контингент. Обе спецслужбы приступили к активным действиям, была озадачена агентура, задействованы средства космической разведки США. Но советская операция под кодовым названием «Кавказ» еще долго, практически до самой реализации, оставалась «твердым орешком» для обеих разведок.
Зимний январский Каир пестрел такими же яркими красками, как в любое другое время года. И даже больше: в желанной прохладе буйным цветом расцвели кустарники, а листья на вечнозеленых деревьях засверкали всеми оттенками изумруда. Величественные пальмы, стряхнув с себя осенний зной, радостно шелестели в высоте перистыми кронами в лучах нежаркого ласкового солнца. Впрочем, всю эту красоту можно было увидеть лишь в скверах, за палисадниками богатых вилл да на набережных Нила. Большую часть огромного города украшала лишь рекламные щиты и развешанное на балкончиках верхних этажей цветастое белье.
По шумным улицам в разных направлениях сновали толпы одетых по-зимнему прохожих. Плюс двенадцать градусов для Северной Африки это — не шутка! Пальто, плащи, куртки или скромные пиджачки поверх крестьянских галабий и накрученные на головы платки в виде тюрбанов — каждый спасался от холода в меру своего достатка.
На все голоса сигналили автомобили, дизельными выхлопами пыхтели автобусы, увешанные гроздьями, невесть как державшихся на подножках, пассажиров; c высоких ажурных минаретов кричали муэдзины, призывая правоверных на молитву; а в небе под редкими облаками лениво парили коршуны… Слава Богу, не «Фантомы», подумал Полещук, с любопытством глазея по сторонам по пути в советское торгпредство.
— Мистер! — остановил его высокий египтянин в давно не стиранной галабийе. — Посмотри! — Он хитровато улыбнулся, показал Полещуку большой перстень желтого металла с прозрачным камнем, подошел к витрине магазина и чиркнул камнем по стеклу, на нем появилась черточка. — Алмаз! — сказал египтянин и с опаской оглянулся по сторонам. — Всего 70 фунтов! Бери!
После оживленной торговли сошлись на двух фунтах. Полещук сунул в карман перстень с «алмазом» и направился дальше, отбиваясь от уличного торговца, пытавшегося всучить еще какую-то «драгоценность».
— Надо же, вычислил во мне иностранца, — подумал Полещук. — По каким таким признакам? А перстенек интересный, тяжелый… Фальшивка, конечно, но камень действительно стекло царапает… Парням покажу — посмеемся: бриллиант за два фунта!
— Александр Николаевич, давайте говорить откровенно, — сказал Озеров. — Нам крайне нужен контакт с вашим Сафватом.
— А зачем? — спросил Полещук, осознавая идиотизм своего вопроса.
— Саша, там, в кругах военного руководства, и не только военного, идет непонятная возня, и мы должны знать о происходящем.
— Я могу узнать, кто это вы?
— Военная разведка, Саша!
— Значит, ваше торгпредство…
— Торгпредство никакого отношения к разведке не имеет, — сказал Озеров, поправил на носу свои модные очки и замолчал, видимо, не зная, что еще говорить.
— Крыша что ли?
— Считай, как хочешь…
— Курить-то можно, Валерий Геннадьевич?
— Кури, кури! — Озеров пододвинул пепельницу.
Полещук щелкнул зажигалкой, сделал пару глубоких затяжек и задумался. Ох, как ему не хотелось подписываться на это дело! — Понятно, зачем им нужен Сафват: у него замминистра военного — земеля и приятель…
— Значит, не Комитет? — спросил он, стараясь выпускать дым в сторону от некурящего Озерова.
— Нет, Саша, «двойка», [87] — ответил Озеров. — Кстати, может, по рюмочке? Коньяк, виски…?
— Коньяк, — не задумываясь, сказал Полещук и добавил:
— Может, это нагло с моей стороны, но я бы не отказался от чашечки кофе…
— Какие проблемы, Саша! — Озеров достал из сейфа бутылку армянского коньяка, две рюмки, мельком бросил взгляд на свой стол, на котором не было ни единой бумажки, закрыл сейф и вышел из кабинета.
87
2-е Главное управление Генштаба (ГРУ) — прим. авт.
Полещук закурил и стал разглядывать кабинет. Собственно, разглядывать там было нечего: совершенно безликое помещение, украшенное броским фирменным календарем торгпредства. Больше ничего не было, даже портрета генсека Брежнева. «Сейчас точно будет меня вербовать, — подумал Полещук. — Коньяк, кофе… Сафват…» Ему стало немного не по себе, появилось желание хлебнуть коньяка. Прямо из горла, пока нет Озерова.
— Ну, не заскучал? — спросил Озеров, входя в кабинет с двумя стаканчиками кофе. — Сейчас чуток расслабимся. Ты — с канала, тебе нужно. Как там, кстати, обстановка?