Война на истощение
Шрифт:
— Бомбят, Юрий Федорович, — ответил Полещук. — Далеко. Не обращайте внимания.
Не обращать внимания на отдаленную бомбежку капитан Агеев, конечно, не мог. Он смотрел на дымы, прислушивался к доносившимся разрывам, и заметно волновался. Пожалуй, впервые он подумал, что не надо было соглашаться на эту командировку с ее заграничными чудесами в виде пирамид из школьного учебника по истории древнего мира и валюты с магазинами «Березка». Но мысль об автомобиле «Волга», кооперативной квартире (ну не в Москве, а хотя бы в Новосибирске), не говоря уже о заграничных тряпках для Маруси, привела его в более-менее нормальное состояние.
— Так, Саша, — сказал Агеев, поправляя на переносице дамские солнцезащитные очки в пластмассовой оправе. — Значит, бомбят евреи. — Он расправил плечи.
— А то, — повернул голову Полещук. — Война!
Полещук посмотрел на сидевшего впереди хабира, запрещавшего курить, действительно тянувшего на полковника и старшего машины, обернулся назад, где безбоязненно дымили незнакомый краснолицый советник и его друзья, достал пачку «Клеопатры» и тоже закурил. До места назначенной встречи на 83-м километре трассы Каир-Суэц, где часто собирались автомашины, развозившие русских советников по воинским частям, оставалось всего ничего.
…Гул пикирующего самолета и мощный взрыв, резко качнувший автобус и кинувший его пассажиров на правый борт, произвели небольшую панику в салоне автобуса.
— Воздух! — заорал полковник спереди. — Все вон!!
Но автобус выпрямился и набирал скорость. Араб-водитель, вцепившись в баранку, не реагировал на крик. Полещук, цепко ухватившись за поручень сидения перед собой, посмотрел в автобусное окно: мимо в бешеном темпе мелькали придорожные барханы, а выше, в голубом небе, белыми клубками рвались зенитные снаряды — откуда-то вели огонь средства ПВО. Он повернулся к Агееву. Тот сидел с побледневшим лицом, сжавшись в комок, синего берета на голове не было. «Не повезло советнику, — подумал Полещук. — Такое начало командировки…» Он успокаивающе похлопал Агеева по плечу, но капитан не реагировал.
— Вашу мать! — орал полковник, тыча рукой на водителя. — Остановите этого мудака! Кто-нибудь знает арабский? Стэна!!!
Полещук крикнул водителю, чтобы тот остановился, но он, похоже, ничего не слышал. Второй разрыв едва не опрокинул автобус. Шум и крики людей, столкнувшихся с металлическими стойками автобуса, и с друг другом создали дикую какофонию, заглушавшуюся воем и стрельбой израильских штурмовиков. Но все обошлось. ПАЗик выправился и, прибавив скорость, помчался по шоссе.
…Юрий Федорович, ей Богу здесь такого никогда не было, — успокаивал Полещук Агеева, глядя на голубое безоблачное небо. — Больше тридцати километров до Суэца… Какой-то дикий случай, ну прорвалась пара Скайхоков… Вот сейчас дождемся машины и все будет тип-топ.
Капитан Агеев был в полном недоумении. Какой, к херам, тип-топ? — подумал он. — Что говорит этот переводчик? Едва не перевернулись в автобусе, а теперь торчим в пустыне… Агеев посмотрел на унылый песчаный ландшафт, пнул ногой телефонный кабель, тянувшийся куда-то в желто-черные барханы, и сплюнул. — Вот, черт побери, командировочка!
— Товарищ капитан, улыбнитесь! — произнес Полещук, увидев мчавшийся к ним по пустынной дороге газик. За ним тянулось облако медленно оседавшей пыли. — Похоже, наши новые друзья едут, ротные…
Глава вторая
Группа израильских самолетов совершила вчера во второй половине дня налет на позиции египетских войск в районах Эль-Кантара и Ат-Тина. Зенитная артиллерия встретила самолеты плотным заградительным огнем.
Израильский самолет сбит вчера огнем зенитной артиллерии ОАР во время налета на египетские позиции в центральном секторе Суэцкого канала. Израильский самолет, объятый пламенем, упал на восточный берег канала.
— Ли-натаараф — Давайте знакомиться! — сказал, слегка смущаясь, командир роты капитан Набиль на литературном арабском. Он посмотрел на русского советника, и в уголках его рта наметилась брезгливая улыбка. Полещук представил капитана Агеева и, понимая, какой у того нелепый для фронта вид, добавил, что советник — классный специалист по радарам, и его не успели переодеть из-за спешки.
Полещуку все было понятно: каким бы великолепным спецом ни был его новый начальник, первое впечатление он произвел, мягко говоря, неважное. Египетский капитан даже в полумраке блиндажа выгодно от него отличался: холеное лицо, высокий лоб с залысинами, прическа — волосок к волоску, тщательно отглаженная полевая форма… Может, потому он и смутился, что ожидал увидеть совсем другого человека, иностранца из неизвестной ему страны, офицера, которого невозможно спутать с кем-либо иным, а увидел несуразного Агеева. В общем, русского советника встретили, как водится, по одежке.
— Чай, кофе? — спросил Набиль. И, не дожидаясь ответа, крикнул в сторону выхода из блиндажа. Появился солдат, которому комроты скомандовал насчет кофе и чая, а также полевой формы для русского хабира.
— Саша, я не понимаю, — удивился Агеев. — В чем дело?
— А чего тут понимать, — ответил Полещук, — нормальное фронтовое гостеприимство: сейчас вас напоят, оденут и обуют, дабы вы не светились на канале одеждой из 10-го главного управления Генштаба. Евреи же все видят!
— Да ты что? — искренне удивился Агеев, глядя на ухмылявшихся командира роты Набиля и Полещука. — Да, да, Юрий Федорович, чистая правда, — сказал Полещук и перевел на арабский. Без номера управления Генштаба. Теперь рассмеялись все трое, а когда солдатик принес чай и кофе, начали предметно общаться.
— Мистер Юрий, я сейчас не буду представлять вас офицерам роты, познакомитесь с ними в рабочем порядке, Искяндер вам поможет, — сказал Набиль, глядя на Полещука и внимательно вслушиваясь в русский перевод.
— Да, капитан, мы разберемся.
— Прошу обратить особое внимание, господин мусташар [92] Юрий, на то, чтобы наши офицеры максимально быстро ознакомились со станциями П-12 и П-15, — произнес Набиль, — у них хорошее образование, и эта, новая для них техника, должна быть освоена в кратчайшие сроки. За нами — ракетные дивизионы, и от наших станций разведки и целеуказания зависит очень многое. Да, мальгу вам уже подготовили.
Капитан Набиль, которому, как подумал Полещук, явно не доставало стэка, чтобы имедж британского офицера (которому явно старался соответствовать египтянин) был полным, сухо попрощался и пошел к выходу из мальги.
92
советник — араб.