Война на личном фронте
Шрифт:
– Я не плачу!
– буркнула я, но отражение в зеркале говорило об обратном.
– Может, расскажешь, что так терзает твое сердце? Ты же моя кайо, я чувствую, как мечется твоя душа!
Я обессилено опустилась на край ванны и, буравя взглядом свои сложенные на коленях руки, проговорила безжизненным тоном:
– Я убила его. Убила, планируя и желая этого. Ну не совсем... Но в общем так оно и вышло. Я была сама не своя... вернее являлась именно сама собой. Но он любил меня! Черт побери, в каком-то своем вывернутом смысле он меня любил!
Слушая, Иветта присела рядом, приобняв меня за плечи. Словно опасаясь, что иначе я рассыплюсь. Когда я замолчала, она сказала:
– Ты поступила правильно. Прими ты его предложение - и ничего хорошего их этого не вышло бы.
– Да знаю я! Он бы не успокоился, пока не подчинил меня. Я прекрасно осознавала, кем он был. Но мне все равно фигово!
– Понимаю. Любовь так просто не уходит, - проговорила волчица с какой-то затаенной грустью.
– То-то и оно. Но больше меня беспокоит то, что я смогла убить свою любовь. Убить не дрогнув, практически наслаждаясь. Я вырвала ему сердце и отрубила голову.
– Ведь он был вампиром, и просто так его не убить, - она поглаживала меня по спине, как ребенка.
– Все равно. Никогда не забуду глаз Кшати, когда я снесла ему голову!
– выдохнула я, спрятав лицо в ладони.
– Ашана поднялась того из меня вместе с моим зверем. Но я не могу винить ее, ведь она - я сама.
На это Иветта ничего не сказала, но я ощутила, как ее тепло коснулось меня, укутывая, согревая, как теплый плед в зимнюю ночь. Этот плед был живым, под ним чувствовалась энергия стаи. Иветта пыталась залечить ею мою душу, и, надо сказать, действительно стало легче. Но я все же сказала:
– Не надо. Я так и не спросила, как я оказалась у тебя?
– Ты моя кайо, я сразу почувствовала, что тебе стало плохо, и отправилась на поиски. Благо, это оказалось не трудно, я предполагала, где ты можешь быть, к тому же помог Андрэ, - при упоминании этого имени я нахмурилась, но промолчала.
– Я так испугалась, когда увидела тебя возле того дома окровавленную, в разорванной одежде на земле под дождем. А потом еще остановка сердца... Я привезла вас к себе, ведь дома у тебя сестра...
– Она все знает. Но ты правильно сделала, не стоит ее пугать. И кого это "вас"?
– Тебя и ту девушку-оборотня, Ами. Она так старалась укрыть тебя от дождя, и наотрез отказалась расставаться с тобой. Насилу мне удалось уговорить ее пойти поспать.
– Ами здесь, - от осознания этого мне стало чуть легче. Значит, не все было напрасно.
– Да, здесь, в соседней комнате.
В этот момент раздался осторожный стук в дверь ванной:
– Да?
– отозвалась Иветта. И я только что сообразила, что мы все еще сидим на краю ванной, как два голубка.
Приоткрылась дверь, и в ванную проскользнула Глория, с порога заявив:
– Иветта, там
На это я вздохнула без особой радости, а главная волчица спросила:
– Ты как, сможешь с ним разговаривать?
– Да я же не инвалид! Конечно, смогу!
– воскликнула я, а про себя добавила: "только не очень хочу".
– Тогда иди, ложись, твоя рана на спине еще не достаточно зажила. А я его приведу.
– Нет, по той же причине я лучше посижу. Как-то не хочется лежать на больном месте.
– Хорошо, - не стала спорить Иветта.
– Только мне нужно одеться. У меня нет желания встречать Андрэ в костюме Евы. Где моя одежда?
– Приведена в полную негодность, пришлось выкинуть. Так что воспользуйся моим гардеробом. Глория тебе поможет.
– Конечно, помогу.
Я не считала, что мне так уж необходима помощь, но промолчала. К тому же Иветта уже вышла. А мне надо поторопиться, если я не хочу, чтобы Андрэ застал меня прямо в процессе. Поэтому я встала и сказала Глории:
– Ну веди. Где тут у вас одевальня.
Девушка хохотнула, но ничего не сказала. Мы пошли одеваться. Времени и правда становилось все меньше.
Оказалось, что найти что-то подходящее мне в данный момент не так уж легко. От чего-то облегающего, в частности от лифчика, пришлось отказаться категорически. Рана на спине этого не позволяла. Я честно пыталась, но пришлось остановиться, когда показалась кровь.
Глория заботливо стерла ее и прижгла йодом. Правда, перед этим предложила зализать рану. Конечно, среди оборотней это довольно обыденное явление, но я сказала:
– Спасибо, конечно, но лучше йод.
– Да что здесь такого?
– пожала плечами девушка, открывая пузырек с лекарством.
– Иветта всю ночь зализывала твою рану, лечила тебя силой стаи.
– Что?
– Другого выхода не было. У тебя никак не останавливалась кровь, и мы боялись, что ты просто истечешь ею. Только так удалось добиться заживления.
Я кашлянула, но продолжала одеваться. Мда... интересно, что еще я пропустила, находясь в беспамятстве? Я бы поспрашивала об этом Глорию, но тут услышала приближающиеся шаги, и поняла, что пора закругляться.
Андрэ я встретила в просторных шелковых брюках темно-синего, почти черного цвета и такой же просторной светло-голубой рубашке. Даже во всем этом мне приходилось сидеть неестественно прямо, чтобы ткань не прилегала к ране.
Увидев все это, Андрэ первым делом спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, - отмахнулась я.
– А так не скажешь, - он покачал головой, подойдя ко мне почти вплотную. Иветта вежливо вышла, уводя за собой и Глорию.
Мы остались в комнате одни, а я так и не ответила на вопрос, но ответ, похоже, и не требовался. Андрэ присел передо мной, так что наши глаза оказались практически на одном уровне, положил руки мне на колени и уже без тени веселости проговорил: