Война на море. Внимание рейдеры!
Шрифт:
В 10 часов 55 минут, находясь на расстоянии 2,5 мили от английского транспорта, капитан рейдера наконец перестал маскировать свой корабль. Греческий флаг был спущен, и его место заняла немецкая свастика, нейтральные опознавательные знаки прикрыли брезентовыми чехлами, а орудия освободили от маскировочных щитов. Продемонстрировав таким образом национальную принадлежность корабля и свои намерения, капитан рейдера приказал поднять на рее сигнальный флаг «SN». Этот флаг на интернациональном языке морской сигнальной системы означал следующее недвусмысленное послание: «Немедленно остановитесь. Не пытайтесь затопить корабль. Не пытайтесь спустить шлюпки на воду. Не пытайтесь связаться с другими кораблями по радио. В случае отказа от выполнения этого распоряжения буду вынужден открыть огонь».
Худшие
С расстояния 4 километров рейдер открыл огонь из носового орудия, и 75-миллиметровый снаряд прошёл прямо над носовой частью «Доминго де Ларринага». Затем последовали ещё четыре предупредительных выстрела, и каждый снаряд вздымал водяные столбы совсем рядом с английским транспортом. Но он продолжал уходить от противника. Передатчик по-прежнему посылал в эфир призыв о помощи, порой заглушаемый более мощным радиопередатчиком рейдера.
А затем наступил жестокий и быстрый финал. Немецкий корабль произвел одновременный залп из орудий главного калибра со смертельной точностью. «Доминго де Ларринага» резко сбавил ход и сбился с курса от этого страшного удара, вся центральная часть судна исчезла в облаке дыма и огня. Транспорт накренился на левый борт, продолжая медленно двигаться вперёд, и затем замер на месте. Германский рейдер «Пингвин» вступил в войну на море, произведя эту беспощадную атаку. Она задала тон его дальнейшей карьере рейдера, карьере, которая началась на Балтике шестью неделями ранее.
В июне 1940 года ничто не омрачало покой неба над Британией. Пшеничные поля лишь слегка колебались под порывами слабого ветерка, а в больших и малых городах по всей стране жизнь шла обычным чередом. Стороннему наблюдателю могло показаться, что ничто не угрожает мирной жизни этого народа.
Но то было лишь затишье перед бурей. Прошло немногим более месяца с того дня, когда «странная война» по ту сторону Ла-Манша, длившаяся восемь месяцев, внезапно завершилась. На рассвете 10 мая 124 германские дивизии ворвались на равнины Голландии и Бельгии, сметая всё на своём пути. Захваченные врасплох армии союзников в беспорядке отступали.
Примером изобретательности англичан в условиях поражения могла послужить операция «Динамо», позволившая эвакуировать 340 тысяч солдат армий союзников из Дюнкерка. Но эти солдаты были утомлены и деморализованы, тяжёлое вооружение пришлось оставить на территории, занятой теперь противником. В британских портах они сходили на берег, имея при себе лишь лёгкое стрелковое вооружение — впрочем, зачастую и оно было безвозвратно утеряно. Едва ли такая армия сумела бы отразить готовившееся немецкое вторжение. И это было лишь начало длительного кошмара.
Норвегия уже капитулировала, а 10 июня Италия, которой не терпелось присоединиться к разделу добычи, объявила войну Англии и Франции. 14 июня Париж заняли немецкие войска, и Франция выбыла из борьбы. Англия осталась в одиночестве.
Для островной нации важнейшим приоритетом являлось сохранение в неприкосновенности её морских коммуникаций. Без имевших жизненно важное значение поставок продовольствия и сырья для военной промышленности из Северной и Южной Америки, доминионов и колоний нечего было и думать о какой-либо серьёзной обороне страны. Теперь эта задача невероятно усложнялась тем, что германские подлодки получили возможность базироваться в новых портах — от мыса Нордкап до Бискайского залива, что значительно расширяло зону оперативных действий в Атлантике. Кроме того, их действия теперь поддерживал довольно многочисленный в количественном отношении подводный флот Италии. Хотя навыки и смелость итальянских подводников нельзя было сравнивать с аналогичными качествами их немецких коллег, всё же итальянский подводный флот значительно увеличивал степень серьёзности угрозы, которую несла с собой подводная война. Королевские ВМС, серьёзно
15 июня 1940 года «Андания» в одиночку несла патрульную службу в Северной Атлантике. В её задачу входила охрана участка океана шириной 240 миль между Исландией и Фарерскими островами. В лучшие времена такая задача была бы возложена на группу эсминцев, поддержанных вооружёнными траулерами. Однако операции в районе Дюнкерка потребовали привлечения большей части флотилии эсминцев, траулеры же привлекались для усиления обороны Ла-Манша от ожидавшегося вторжения противника. В итоге судно королевских ВМС «Андания» заполняло бреши в обороне морских коммуникаций, выполняя эту задачу в меру своих ограниченных возможностей.
Построенная на реке Тайн в 1922 году для компании «Кунард Уайт Стар», «Андания», водоизмещением 13 950 тонн, могла принять на борт 500 пассажиров 1-го класса и 1200 — 2-го класса. Она прекрасно справлялась с перевозками в Северной Атлантике в период между двумя мировыми войнами, в основном выступая в качестве транспортного средства для эмигрантов из Европы в США. Имея обширные грузовые трюмы и крейсерскую скорость 15 узлов, судно идеально подходило для выполнения возложенных на него задач. Но в роли военного корабля в 1940 году оно оказалось явно не на своём месте.
Во время Первой мировой войны Англия проявила немалую активность в переоборудовании пассажирских лайнеров в вооружённые транспорты. Это был вынужденный шаг со стороны лордов Адмиралтейства, и корабли были совершенно не подготовлены к выполнению подобных задач. Они были слишком большими, слишком тихоходными, недостаточно маневренными и лишенными бронирования. Суда оснащали дополнительными артиллерийскими орудиями в соответствии с требованиями военно-морского флота, но всё же они не могли противостоять крупным немецким военным кораблям и представляли собой идеальные мишени для вражеских подлодок, количество которых постоянно увеличивалось. Эти переоборудованные лайнеры вскоре стали настоящей головной болью королевского флота. Не менее семнадцати из них было потоплено противником в течение войны.
Печальной, но неизбежной участью британской политики являлись всевозможные сокращения и урезания военного бюджета, которые проводились всегда, когда наступали относительно спокойные времена. Такие сокращения военного бюджета осуществлялись как с целью экономии средств, так и с целью уменьшить недовольство той части британского общества, которая предпочла бы обойтись без войны. Годы, последовавшие за Первой мировой войной, не были в этом плане исключением, и когда в 1939 году разразилась новая война, морскому министерству вновь пришлось подыскивать для выполнения чисто военных задач любые более или менее подходящие суда. Казалось, лорды Адмиралтейства не извлекли никаких уроков из фиаско, постигшего вооружённые транспорты во время Первой мировой войны. К этому времени британский торговый флот имел в своём составе некоторое количество быстроходных, современных грузовых кораблей, которые идеально подходили для использования в качестве вспомогательных крейсеров. Однако такие корабли к вспомогательным операциям привлечены не были, поскольку их посчитали неподходящими для этого в силу некой более чем странной логики. Вновь, из-за непробиваемого снобизма руководства королевского флота, предпочтение отдавалось крупным пассажирским лайнерам. Несомненно, они являлись весьма элегантными кораблями, которые прекрасно управлялись и поддерживались в идеальном состоянии настоящими профессионалами. Однако немалые размеры и не самая лучшая маневренность не позволяли использовать их для каких-либо иных целей, кроме перевозки войск или несения службы в качестве плавбаз в хорошо защищённых гаванях. С упорством, достойным лучшего применения, ВМС удалось добиться включения в состав вспомогательных сил флота 46 судов такого типа к весне 1940 года.