Война Невменяемого
Шрифт:
Вот и сейчас, казалось бы, рутинный, ни к чему не обязывающий отдых в хорошо уже знакомом месте неожиданно привел к встрече с самыми главными кровными врагами всего рода. Семеро шакалов так и пали на месте, а за остальными ведется погоня.
«Это ли не настоящая воинская удача? – думал командир отряда. – Даже если принять во внимание, что трое выкормышей правителя все-таки уйдут от погони, то все равно на счету кланового отряда рода Зейк уже сорок восемь малиновых оборотней. Тогда как собственные наши потери составили всего лишь девять человек.
Каламин восседал на ковре в самом центре небольшой седловины и ждал возвращения посланной вслед за «волками» погони, иногда посматривая на выдвинувшихся далеко в стороны дозорных и не обращая внимания на то, как молодые воины раздевают остывающие трупы. На этот раз, благо время и местность позволяли, решили отличительные одеяния сжечь на здесь же быстро сооружаемом костре. Тогда как трупы безжалостно волокли к найденным поблизости муравейникам, обмакивали в них и засовывали в щели среди камней. Через день трупы станут нераспознаваемые, что лишний раз собьет возможных преследователей со следа.
Несколько Кзыров отряда лежали на травке и бродили своими отделенными сознаниями по окрестностям. Конечно, угнаться за всадниками шаманским сущностям не дано, но тщательно осмотреться на предмет наличия посторонних следовало в обязательном порядке. И как оказалось, такая предусмотрительность себя всегда оправдывает. Один из шаманов зашевелился, встав, вылил себе на голову ковш холодной воды и усиленным магией голосом крикнул в сторону покрытого густым кустарником косогора:
– Эй, вы! Выходите сюда немедленно все четверо! И только вздумайте хоть оступиться не в ту сторону! Живо! – а затем, повернувшись к своему командиру, нормальным голосом пояснил: – Там какие-то вояки прячутся. Очень смахивают на дезертиров…
– Ну-ка, ну-ка… – поднялся Каламин. – Нам только свидетелей не хватало.
Действительно, из кустов поднялись четыре разномастные фигуры в форме интендантов и с кислыми минами на лицах стали спускаться вниз. Приблизившись к командиру, высокий мужчина с усами поклонился первым и поприветствовал самым уважительным тоном:
– Благодарствовать вам, славные воины!
– М-да? – Отпрыск знатного рода не смог сдержать своего ехидства. – Не могу вам в ответ пожелать того самого, потому что подсматривать очень, ну очень некрасиво и вредно для здоровья.
Неожиданно шаг вперед сделал самый маленький и щуплый из четверки и ошарашил правильным обращением:
– Ваша светлость! Мы здесь оказались совсем случайно, Да и подсмотренное нами от всей души считаем благим делом.
– Постой, да ведь и я тебя помню! – воскликнул Каламин, присматриваясь к тощей фигурке. – Ты ведь тот самый вор, который пытался выкрасть у нашего соседа его сокровищницу! Значит, тебе удалось сбежать от заслуженного наказания?
Вора было не узнать. Он распрямил плечи, поднял подбородок и заговорил уверенным и твердым голосом:
– Нет, ваша светлость, от наказания мне уйти не удалось. И я получил его сполна, насмотревшись на гибель сотен ни в чем не повинных людей. А вот от смерти – сбежать удалось. И еще мне повезло встретить таких товарищей, которые желают только одного – отомстить самозванцу за уничтожение собственного народа.
– О! Какие громкие слова! Не боишься?
Вор оглянулся на своих друзей, и те одновременно кивнули, разрешая высказать общую мысль:
– Не боюсь, ваша светлость! Потому что человек, уничтожающий выкормышей мерзкого правителя, может быть только нашим союзником.
Похоже, ни сам отпрыск знатного рода, ни его шаманы, несмотря на такую высокопарность слов, не поверили четверке подозрительных личностей. Они со скепсисом рассматривали замерших перед ними людей и вполне справедливо догадывались, что после увиденного боя с «волками» те еще не такое могут придумать. Заметив полное отчуждение во взглядах, Пастух предложил:
– Мы готовы доказать свои слова собственной кровью.
– Каким образом? – дернул плечами Каламин Зейк. – Проткнете друг друга кинжалами?
– Да нет, просто вначале расскажем, что с нами произошло несколько дней назад.
И Пастух стал рассказывать. Иногда его дополнял угрюмый, огромный Воин. Пару раз вставил несколько подробностей подрагивающий от переживаний Вор. Пожалуй, только Желудь молчал все время, лишь несколько раз поклонившись, когда речь шла именно о нем. После окончания рассказа все взоры скрестились на командире отряда. Похоже, что тот поверил каждому слову, потому что в бессильной ярости покусывал побелевшие губы. Заметив, что все ждут его решения, он припомнил об огромной ответственности за своих людей и после тяжелого вздоха спросил:
– Будете ли вы готовы повторить свои слова под Сонным Покрывалом?
– Да! – последовал синхронный ответ в четыре голоса.
– Тогда сразу и приступим! Давид, подай мне сумку с Покрывалом! – Внимательно проследив за реакцией пленников, он заметил, что те обрадовались возможности подтвердить свои слова, и, словно извиняясь, развел руками: – Я должен быть уверен в вашей лояльности.
Впервые огромный Воин позволил себе улыбнуться:
– Ваше недоверие вполне оправданно. Не в бирюльки играете. Больше всего мы опасались несправедливого и скорого суда.
Уже раскрывая сумку и доставая из него магическое плетение, молодой глава рода Зейк возразил:
– Никогда не осмелюсь на несправедливый суд! Потому что и сам знаю, что это такое.
Первым допрашивали Воина. После него, уже скорей для проформы, стали допрашивать Вора, но после нескольких десятков вопросов Покрывало потребовалось для других целей. Вернувшаяся погоня привела двух коней, на которых под одеялами лежали два тела в малиновых одеяниях. Причем один из «волков» оказался жив, и его сразу же стали приводить в сознание для допроса. Самый опытный из воинов, возглавлявший погоню, кратко доложил командиру: