Война ордена

Каунтер Бен

Его ладонь сжалась на небольшом металлическом шарике, и инквизитор извлек вещицу из-под плаща. Это должно было сработать.

Мерчано уже бежал к нему, и Таддеуш бросился на­встречу, врезавшись в противника, и попытался прикре­пить к его броне свою магнитную гранату. Даже если ему предстояло погибнуть, инквизитор собирался хотя бы убить командира Воющих Грифонов и тем самым по­мочь Испивающим Души избежать полного уничтоже­ния и найти их подлинного врага. Раздался хруст костей и треск рвущихся сухожилий. По телу Таддеуша прока­тилась волна ужасной, леденящей боли, заставляя его забиться в агонии.

Затем библиарий ослабил хватку, и граната выпала из искалеченной

руки инквизитора. Мерчано презри­тельно покосился на нее и отбросил ногой в сторону, прежде чем схватить Таддеуша за горло. Смертоносный заряд откатился слишком далеко, чтобы его мог видеть инквизитор.

— Вы и понятия не имеете… — прохрипел Тадде­уш. — Никто из вас… вы не понимаете, с кем сражае­тесь…

Мерчано с силой припечатал его к наклонному бор­ту «Рино». Инквизитор едва ощутил, как ломаются его ребра, столь сильна была боль в изуродованной руке и столь велико отчаяние.

— Во имя клятв правосудия, — заговорил лорд-биб­лиарий, не обращая внимания на слова своей жертвы,— я объявляю тебя предателем интересов Воющих Гри­фонов и личным врагом Императора. В мире не найти наказания достаточно сурового, чтобы покарать твою дерзость. Мы можем только молиться, что Император удовлетворится одной лишь твоей смертью.

— Властью, данной мне Священной Имперской Ин­квизицией… — прохрипел Таддеуш, хотя уже ни на что не надеялся.

Мерчано только усмехнулся и занес топор над го­ловой. Сложные узоры, покрывающие его поверхность, зажглись огнем его ненависти, когда лезвие вонзилось в тело инквизитора. Последнее, что увидел Таддеуш, — собственную кровь, забрызгавшую искаженное гневом лицо библиария.

Сарпедон считал погибших. Это давно стало для него машинальным действием, одной из обязанностей коман­дира. Оценив потускневшие руны на границе зрения, он понял, что в неистовой рукопашной схватке, кипящей в центре построения, уже лежали порядка тридцати тру­пов Испивающих Души. Они не могли себе позволить потерять даже одного-единственного десантника, и внут­ри у магистра все выворачивалось наизнанку, когда он видел, как в этой грязи и копоти гибнет будущее ордена.

Сам Сарпедон находился чуть в стороне от того ме­ста, где Воющие Грифоны пытались прорвать оборони­тельные порядки, и окружающие его бойцы продолжа­ли поддерживать собратьев неустанным огнем, обстре­ливая почти неразличимых в дыму и кружащейся саже врагов. В ответ били танки, и встречный болтерный огонь приближающихся Воющих Грифонов становился плотнее с каждой минутой. Вскоре рукопашная должна была завязаться по всей линии.

Никогда прежде Сарпедон не предавался такому от­чаянию. Он бывал в крайне опасных переделках, видел смерть и грехопадение Испивающих Души. Но ему еще не доводилось ощущать, чтобы оба его сердца сжала ледяная ладонь такого ужаса, какой он испытал, глядя на трагедию, разворачивающуюся в обугленном лесу.

— Люко! — крикнул командор в вокс, заставляя се­бя отринуть чувства, неприемлемые для космического десантника. — Докладывай!

— У них преимущество в живой силе и технике! — ответил капитан; и в динамиках слышалось шипение его когтей-молний и рев болтеров его отряда. Люко действовал в самом эпицентре битвы, пытаясь заткнуть брешь, пробитую в их рядах бронемашинами Воющих Грифонов.

— Мне нужен честный ответ, — сказал Сарпедон. — Мы сможем удержать эти позиции?

Молчание Люко показалось магистру затянувшимся.

— Никак нет, — ответил наконец капитан. — Не здесь. И не против таких сил.

— Тогда уводи своих людей.

— Слушаюсь, командор.

Мимо головы Сарпедона прогудела еще одна болтерная очередь, перемалывая и без того

жалкие остатки кустов за его спиной. Магистр пригнулся еще ниже, поджимая под себя мутировавшие ноги. А если под­няться и ударить сейчас, подумалось ему, если повести Испивающих Души в бой против Воющих Грифонов? Да, они все падут, но никто и никогда уже не узнает, насколько далеко зашло падение Сарпедона. Все завер­шится здесь и сейчас, и ему не придется никому объ­яснять, каким образом орден оказался разделен преда­тельством и был застигнут посреди забытых Импера­тором джунглей.

Он заставил себя отказаться от этой мысли, стер ее начисто из своего сознания. Что бы ни происходи­ло, он оставался космическим десантником и имел пе­ред своими людьми обязательства, непонятные про­стым солдатам.

— Испивающие Души! — крикнул Сарпедон по всем каналам связи. — Мы отступаем! Передовые отряды от­ходят, тыловые прикрывают!

Магистр поднял собственный болтер, готовясь при­соединиться к боевым братьям. С каждой минутой гиб­ло все больше и больше воинов, и раз этот жалкий клочок леса нельзя было удержать, гибли они зря.

Испивающие Души обратили свои болтеры на центр построения, когда передовые отряды, отмечен­ные рунами капитана Люко и капеллана Иктиноса, вы­шли из неистовой драки. Воющие Грифоны пытались преследовать их, но Сарпедон подвел остальных своих людей ближе, атакуя противника со спины и накрывая массированным болтерным огнем. От леса там практи­чески ничего и не осталось — только изуродованная выжженная земля, затянутая пороховым дымом.

Как только его бойцы сумели отступить под защиту джунглей, Сарпедон отыскал взглядом командора Во­ющих Грифонов, сражавшегося в самой гуще схват­ки. Несколько Испивающих Души попали в окруже­ние буквально за секунду до того, как их братья откры­ли заградительный огонь, и теперь гибли, из последних сил сопротивляясь яростному натиску врага. Силовой топор взлетал и опускался, отсекая конечности, и Сар­педон разглядел на его обладателе высокий воротник библиария. До ушей магистра долетал разъяренный рев его коллеги и противника, видящего, как Испивающие Души сбегают по склону, скрываясь во тьме оврага, за которым лес становился слишком густым, чтобы танки могли продолжать преследование.

На измазанном кровью лице командора Воющих Грифонов Сарпедон видел выражение той же неукротимой решимости, с каким и сам каждый раз шел в бой. На секунду он даже задумался, а сумеет ли про­тивник разглядеть эти черты и в нем… но затем вспо­мнил, что в глазах любого честного солдата Империума выглядит всего лишь отвратительным мутантом, мерз­кой тварью, отмеченной печатью богов Хаоса, и врагом Императора.

Отступая под градом болтерных зарядов и прокля­тий, Испивающие Души скрывались от разъяренных Воющих Грифонов в глубине джунглей.

Неестественная ночь, вызванная битвой, постепенно расступалась, но на ее место уже шла настоящая. Жи­вотные, населявшие джунгли Неверморна, постепенно возвращались на привычные места, откуда их несколь­ко часов назад прогнали грохот выстрелов и хаос боя.

Уже пробегали по ветвям юркие шестиногие ящерки, отыскивали свои гнезда летающие создания, похожие на крылатых змей. Изумрудно-зеленые жуки грызли изрезанную пулями листву, восстанавливая свои жили­ща, раздавленные танковыми гусеницами и тяжелыми сапогами. В сгущающейся темноте раздавались трели крошечных птиц с ярким оперением и крики обезьяно­подобных зверей, карабкающихся обратно в кроны де­ревьев. Крупные хищники и травоядные, занимавшие более высокие уровни экосистемы, возвращались куда медленнее, испуганно обходя участок, где разбили ла­герь Воющие Грифоны.