Война племен. Проклятые земли
Шрифт:
— Фургас, не знаю, заметил ли ты, но твоя супруга превращается в кровожадную фурию, упивающуюся страданиями других людей. — Актер принял нарочито обиженный вид.
— Вообще-то только твоими, — ухмыльнулась девушка. — Если что, ты сам будешь виноват в своих неприятностях, Родарио. Мы тебя предупреждали.
Нахмурившись, актер всем своим видом продемонстрировал презрение к сказанному.
— Это творческая вольность, моя дорогая. Свобода творчества. Даже Андокай Вспыльчивая должна мириться с этим, будь она хоть самым сильным магом в мире. — Он повернулся к Фургасу. —
— Знаешь, они очень редко падают со сцены высотой в два с половиной метра, — сухо заметил закутанный в черную кожаную одежду магистр. — Погоди, я схожу за инструментами. Ты умудрился погнуть пряжки и фиксаторы.
Нармора последовала за мужем в небольшую мастерскую, где Фургас собирал разнообразные устройства для представлений и готовил порошки для искусственного огня, освещения или имитации заклинаний, которыми вызывал неизменное изумление у зрителей.
Он взял молоток, плоскогубцы, небольшую стамеску и длинный металлический прут. Нармора тем временем разглядывала наброски его новых изобретений.
— Строительный кран, который можно перемещать с места на место? — удивилась она.
— Мне было так жаль постоянно собирать и разбирать их, — просиял Фургас. — А если мы поставим кран на колеса, то сэкономим время и сможем задействовать его именно там, где нужно. Если все пойдет хорошо, то вскоре Пориста станет еще краше, чем прежде.
— Наш ребенок будет расти в городе, построенном его отцом. — Нармора страстно поцеловала мужа. — Я так тобой горжусь!
— Хорошо, что мы решили выполнить просьбу Андокай и приехали сюда помогать жителям Пористы отстраивать город. — Он осторожно прижал ее к себе, стараясь не давить на живот. — Знаешь, волшебница должна благодарить тебя за то, что я оказался здесь, а не в Мифурдании, куда хотел направиться лучший актер Потаенной Страны.
— Вот как? — Нармора провела кончиками пальцев по его черным взъерошенным волосам. — Ты же знаешь, что губишь свой талант в театре. А тут у тебя есть возможность проявить себя в полной мере.
— Эй, я все слышу! — крикнул из соседней комнаты Родарио. — Я все слышу, моя ведьмочка. Остра ты на язык. Не задерживай своего супруга, пускай он уже вытащит меня из этой железной банки.
Рассмеявшись, Фургас погладил полуальвийку по щеке.
— Но мне нравится заниматься и этим тоже. Впрочем, Андокай платит мне лучше, чем мой друг. — Наклонившись, он поцеловал жену в губы. — Иди домой, Нармора. Я скоро приду, вот только освобожу спасителя Потаенной Страны.
Отстранившись от него, девушка направилась к выходу. Отодвигая засов, она помедлила, глядя мужу вслед.
Она была уверена, что больше никогда не захочет расставаться с этим человеком и вся власть и все золото, что может предложить ей Андокай, не сумеют искусить ее.
«Может быть, я и наделена способностью к магии. Но мне не нужен этот дар».
Нармора случайно заметила какой-то лист бумаги, который Фургас, видимо, спрятал от нее. Из чистого любопытства она присмотрелась к рисунку внимательнее и растроганно охнула. Это был чертеж очень милой колыбели. «Как же я люблю его».
Фургас подошел к застрявшему в латах актеру и стамеской разогнул металлические пластины.
— Я практически уверен в том, что еще ни одному рыцарю не удалось так повредить свой доспех при падении с коня, как тебе, — ухмыльнулся он.
— Все, что я совершаю, прекрасно и уникально, — спокойно ответил Родарио.
Куски доспехов со скрипом разогнулись, и Фургас принялся править плоскогубцами погнувшиеся крепежи.
— Я рад, что ты согласился поехать с нами.
— А что, у меня был выбор? Ах, кем бы я стал без тебя, моего блистательнейшего магистра техникуса, который создает великолепнейшие фейерверки, так что зрители не могут удержаться от восторга и золото рекой течет ко мне? — Родарио запнулся, осознав, что только что дал Фургасу повод требовать повышения зарплаты. — Но увы, увы, жители Пористы бедны, и потому все те, кто не работает на волшебницу, вынуждены жить в бедности.
Фургас ухмыльнулся, не прекращая работать.
— Зато потом, когда Пориста отстроится и столица единственного в стране волшебного королевства вновь расцветет, ты станешь владельцем лучшего театра в Потаенной Стране. Андокай подарила тебе это здание, не забывай. — Плоскогубцы упорно выпрямляли крепеж, и наконец Фургас сумел расстегнуть доспех. — Готово.
— Фургас, дорогой мой, превосходная работа! — Актер сорвал с головы шлем, сбросил доспех на пол и пригладил взъерошенную бороду. — Мне в нем так жарко. Я не смог бы стать воином и благодарю богов за то, что они одарили меня умениями, позволяющими мне получать деньги и женщин.
— Ну, в случае с Андокай твой дар не сработал. — Собрав инструменты, Фургас отнес их обратно в мастерскую.
Родарио, подобрав куски сломанного доспеха, побрел за ним.
— О боль и горе, что слова твои приносят! Печаль пронзает сердце мое, и узри: разбилось оно на тысячи осколков от горьких слов волшебницы, я же не сумел склеить эти осколки вновь. — Он театральным движением указал на Фургаса. — О жестокосердный друг мой…
— Родарио, репетиция уже закончилась, — напомнил Фургас, раскладывая инструменты по местам. — Положи доспех на стол, я его завтра посмотрю.
Актер мгновенно отбросил личину скорби. Он весело подошел к столу и с грохотом обрушил на него стальные доспехи и шлем.
— Актерское мастерство, мой драгоценный друг, требует постоянных тренировок, чтобы искусство мое не потускнело и слова изливались бурным чистым потоком.
— Вот и пускай льются где-нибудь в трактире, да так, чтобы в тебя влюбились все незамужние женщины. — Погасив почти все лампы, Фургас закрыл дверь мастерской и вытолкнул приятеля в зал. — Только держи своего маленького Родарио в узде, чтобы нам не пришлось столкнуться с огромным количеством взбешенных мужей, женихов, братьев и отцов. Надеюсь, ты многому научился в Корольграде и Мостполье…