Война призраков
Шрифт:
— На нашей стороне внезапность. Они не знают, что нам известно об их Системе Безопасности. Отрубив энергосеть и свалив сервера при помощи вирусов, мы сведем на нет все домашние заготовки хозяев… дэррнов. Еще раз повторюсь — внезапность наш козырь.
Тонорим ХофСэм выдохнул, было видно, какое облегчение он испытывает, выпутавшись из положения.
— Итак, внезапность поможет посеять панику, — сказал он, — дэррны не будут знать, кто на них напал, какова численность противника и что будет дальше…
— Да они в штаны наложат, я уверена! — послышался голос Саболы. — Гриф, ты говорил, что хозяева давно не воевали
— Что-то вроде.
— Так нам и карты в руки. Мои «Черные» могли бы взять эту треклятую Внутреннюю Сферу самостоятельно, дай им только возможность. И говорить нечего. Если мы голосуем, я — «за»!
Ален подбавил скептицизма, словно решив досадить Жанне.
— Мы по-прежнему не знаем, что у дэррнов припасено в рукаве. Осталось ли что-нибудь вне этого плана обороны? Супероружие какое-нибудь, спрятанное в Хранилище…
Фаннур не стал притворяться, что ему все известно.
— Не знаю.
— Да какая разница? — фыркнула Дайна Лиш. — Даже если и есть, воспользоваться им дэррны не смогут. Им нужно будет ехать в Хранилище, доставать оттуда свою большую пушку или что у них там, а затем уже палить в нашу сторону.
— Мы не можем голосовать. Ламаса Тиброна нет. Он… занят, — заметил генерал.
— Я даже не буду спрашивать, почему наш обимператившийся друг игнорирует наше общество, — проворчал Клем Бирд. — Не станет ли он слабым звеном? Проклятье, может, я параноик, но вдруг он что-то там свое замышляет?
ХофСэм уставился на него непонимающе.
— Я имею в виду, может, от всех этих ранений да лечения у варанцев у него съехала крыша?
— Он сказал мне, что хочет использовать каждую минуту для тренировки своих штурмовиков.
— Господа, мы отвлеклись, — прервал генерала Ален Джер. — Кстати, о тренировках мы, кажется, забыли. Предлагаю еще раз пройтись по всему плану, включая новые идеи, и разойтись. У нас через четыре дня выпускные.
Напоминание о пари было лучшим стимулом для охотников вспомнить о своих прямых обязанностях. Вопрос стоял даже не о деньгах, а о профессиональном престиже. Каждый из шестерики охотников хотел, чтобы именно его рота дала наилучший результат на экзаменах.
Фаннур чувствовал, насколько изменился эмоциональный фон в комнате. Он точно мог сказать, кому больше всех не терпится уйти отсюда.
Дайна Лиш — Гриф это заметил давно — всегда переплетала пальцы, когда нервничала. В эти мгновения ее мысль работала напряженно, но какова она была, Фаннур не знал. Но очень бы хотел… преодолеть разделяющее их расстояние.
Заметив, что думает совершенно не о том, что надо, «призрак» сосредоточил взгляд на карте. Уверен ли он был насчет плана взятия Внутренней Сферы? Нет, не на сто процентов. Тревожное чувство, давно поселившееся в нем, не давало покоя. На последнем сеансе связи он просил Тирну в точности описать все, что происходило с момента его исчезновения, не упускать ни одной детали. Шаари скрупулезно снабжала его подробностями, которые непосвященному показались бы ничего не значащими и скучными. Потом, разумеется, Тирна спросила, для чего ему это. «Призрак» ответил не сразу. Он подозревал, точнее, предполагал предательство в среде заговорщиков, однако никаких фактов на этот счет у него не было.
Вопросы и загадки… Слишком их много…
Что делать, к примеру, с теми шаари, которые не знают о заговоре? А с шолрэ, группу которых недавно хомиды привезли в Цитадель?.. Четырех-шестилетние дети, полторы дюжины. Вырванные из семей, похищенные, преодолевшие полгалактики, чтобы попасть в худшее рабство.
Вся надежда на Архонта Глеша. По словам Тирны, он доказал свою лояльность, отдав им данные из архива, но Фаннур ему не верил. Стоило бы подвергнуть его другому испытанию: пускай позаботится о детях, избавив их от страданий. Можно посадить их на корабль и отправить подальше от Рашдана, верно?..
Однако нельзя забывать о других наставниках, у которых возникнут вполне законные вопросы.
Иногда Фаннур отчаянно боялся того, что взвалил на себя. Он хотел знать и контролировать все, но не мог, и постоянно пребывал в неимоверном напряжении, спасаясь лишь глубокими расслабляющими медитациями. Только они помогали, хотя бы на время, избавить сознание Грифа от громких, гудящих, точно громадный генератор, мыслей.
Почувствовав, как поток образов хаотически перемешался, шаари приложил немало усилий, чтобы сосредоточиться. То, что он слышал, наконец, снова обрело смысл. Генерал перечислял последовательности, в которых штурмовые отряды должны были работать после проникновения в Цитадель.
Десять дней. Миг и вечность.
Фаннур многое дал, чтобы оказаться сейчас на Рашдане и увидеть все собственными глазами.
Глава 14
— …Твои шаари могут сколько угодно играть в свои игры, — сказал Ширулл, — они бессильны против нас.
Спикер Шогг ощутил, как его кулаки сжимаются сами собой. Он пришел сюда в надежде раз и навсегда отвратить угрозу от своего народа и наказать преступников, а этот жирный боров смеется ему в лицо!
Зендрис спрашивала его, почему такой могущественный дэррн до сих пор не раздавил «призраков» с их жалкими амбициями. Она дразнила и издевалась над ним… стерва… без которой Шогг не мог прожить и дня… О да, он привязался к ней за эти века… он — любил ее, а потому не мог больше выносить неизвестности. Зендрис права. Зачем играть в эти шпионские игры, когда проблему можно решить одним ударом! И другие члены Совета согласны. Жители Внутренней Сферы, скорее всего, станут возмущаться, но продлится это недолго. Шогг объяснит им, что время «призраков» прошло и наступила иная эпоха… Пускай попробуют не поверить, грязные твари! Коллегия Представителей — не смешите! Они всегда делали то, что говорят им Архонты, лишь бы снять с себя ответственность за принятие решений.
Спикер и в самом деле не воспринимал возможное сопротивление Представителей как реальную угрозу. В его понимании опасаться следовало Ширулла. Они с Шоггом враждовали давно, еще с детства. С чего началось, никто уже не помнил, но с той поры между двумя представителями высшего класса ничего не изменилось, за исключением одного — общественное положение не позволяло им накидываться друг на друга с кулаками, как в школе. Однако именно сейчас у Спикера возникло именно это желание: разбить в кровь гнусное пухлое рыло…