Война призраков
Шрифт:
10 мая 2220 года летоисчисления Федерации
Земля, Берн
– Ну, ты поколесил! – В голосе Загоракиса слышалось даже некоторое уважение. – Пол-Европы объехал!
– Неужели вы за мной следили? – удивился Виктор.
– Зачем? – Майор ехидно улыбнулся, словно черт, предвкушающий посрамление доброго христианина. – Я получал информацию о том, где ты использовал свою идентификационную карточку.
– И этот мир еще считают
– Пусть считают, – махнул рукой Загоракис, – нам работать легче. И ты, это… – тут на лице майора отразилось некоторое смущение, – не сильно переживай по поводу того, что у тебя случилось на родине…
– Все-таки следили, – без особой печали констатировал Виктор.
– Нет, просто это бывает у всех нас. Тот, кто прошел подготовку оперативного агента СЭС, не может вернуться домой – такова цена.
– У всех?
– За редким исключением. – Загоракис потер подбородок. – Я не могу приехать на Корфу, где родился и вырос, без того, чтобы не нацепить маску себя прежнего… Единственное, к чему я себя принудил – посетить похороны родителей. Но и то мне стоило немалого труда не сбежать в первый же день…
– Я-то думал, только у меня так.
– Нет, – грустно усмехнулся майор. – Мы все кичимся собственной уникальностью, а на самом деле испытываем одни и те же эмоции, будто срисованные с шаблона. Даже агенты СЭС, которым вроде бы переживать не положено, тут не исключение…
– Просто у них другой шаблон, – добавил Виктор, – не такой, как у обычных людей.
– Именно так, – кивнул Загоракис. – И для успокоения твоих нервов я загадаю тебе загадку. Придумал ее основатель СЭС, Ильмар Саес. Слушай… Агент Службы делает вид, что беззаботно прогуливается. Что он делает на самом деле?
– И какой же ответ?
– Их два, и оба правильные, – сказал майор. – Он – делает вид, и он – беззаботно прогуливается. В свободное время подумай над этой загадкой и ответами на нее. Может быть, сумеешь несколько лучше понять себя.
22 мая 2220 года летоисчисления Федерации
Земля, Берн
– Вот так встреча! – услышав этот возглас, Виктор обернулся. По коридору, радостно улыбаясь, спешил не кто иной, как Рагнур. – Какими судьбами?
– Теми же, что и ты, – ответил Виктор, пожимая руку старому приятелю. – А ты, я смотрю, загорел! На курорте работал?
Кожа норвежца была смуглой, точно у уроженца тропиков, а волосы, и так светлые, выгорели до хлопковой белизны.
– Не работал, а отдыхал! – ответил он наставительно. – Пойдем в бар, выпьем за встречу!
– Да, повод отменный! – согласился Виктор. – С нашим графиком вот такое пересечение – просто чудо! Кстати, тебе попадался кто-нибудь из наших?
– С полгода назад, – Рагнур наморщил лоб, припоминая, – встретился тут с О'Брайеном. Его тогда лечили от алкоголизма, приобретенного на каком-то задании. Судя по
– А еще говорят, что у секретных агентов непыльная работа! – вздохнул Виктор. – Нам молоко нужно за вредность давать!
– А для вредности внутривенно вводить яд, – Рагнур хмыкнул. – Я в том месте, где выполнял последнее задание, встретил того китайца, которого отсеяли еще в Квебеке… Помнишь его?
– Ага, Джордж Ву, кажется.
– Точно! – Норвежец радостно кивнул. – Но он меня не узнал!
– Ты притворился маленьким толстым негром, – предположил Виктор. Между тем оба миновали двери небольшого бара, расположенного на первом этаже общежития для оперативных агентов.
– Точно, – согласился норвежец. – А сейчас я притворюсь, что люблю пиво!
Притворялся Рагнур, надо отдать ему должное, очень искусно. Не отставал от него и Виктор. Примерно за час каждый из них проглотил несколько литров хмельного напитка, и теперь оба успешно притворялись благодушными и довольными жизнью.
– … а тут они как прыгнут! – рассказывая очередную ужасно смешную (по крайней мере, на его взгляд) историю, норвежец так размахивал руками, что Виктор всерьез опасался за соседние столики. – Представляешь?
– Представляю. – Судя по болтовне Рагнура, он успел побывать на двух не особенно трудных заданиях. Где именно и что конкретно делал – никакой агент СЭС даже в пьяном виде не скажет. – Ну что, еще по одной? Или хватит?
– Еще по одной! – грозно заявил Рагнур. – А потом пойдем веселиться! Я знаю тут одну отличную дискотеку…
– И когда только успел!
– Вот, успел. – Неожиданно норвежец стал серьезным. – Ты знаешь, мне кажется: то, что вдалбливал нам Фишборн, – неправда.
– Что именно?
– Относительно того, что они разрушили наши личности. – Рагнур словно вдруг протрезвел, из-за маски беспечности выглянула искренняя озабоченность. – Они их не разрушили, а сделали гибкими, способными перестраиваться, меняться. Ну, как кусок мягкой проволоки, который можно гнуть как угодно. И вот я иногда думаю, – голос норвежца упал почти до шепота, – сколько таких перестроек мы выдержим? Когда проволока в нашем мозгу начнет ломаться и крошиться?
– Давай лучше выпьем еще пива, – сказал Виктор, – и рванем на дискотеку.
– Как скажешь, – Рагнур улыбнулся, мигом вернув веселый вид. – Пока мы в своем уме, будем развлекаться!
Лозунг, если честно, получился несколько мрачноватым.
13 июня 2220 года летоисчисления Федерации
Земля, Берн
– А ты, Виктор, никогда не интересовался растениями? – Майор Загоракис разглядывал стоящего перед ним уродца в горшочке – очередное пополнение своей коллекции – с таким умилением, точно это был его собственный ребенок, который впервые произнес слово «папа».