Война с Ретилосом
Шрифт:
– Понятно, - Тристан выпрямился.
– Что ж, стена все-таки не пробита, хотя кто-то, очевидно, пытался это сделать. Сегодня же велю привести все в порядок.
– Только не Ангелору!
– потребовал Нилендер.
– Вдруг он все это и затеял! Правда, зачем, ума не приложу… За стеной-то нет ничего.
– Придется Ангелору. Не так уж и много у нас знающих в строительстве, - покачал головой Тристан.
– Впрочем, я определю кого-нибудь следить за его работой, - говоря это, он почему-то кинул пристальный взгляд на Балиана, будто бы что-то прикидывая. Но, увидев, чем он занимается, Тристан вынужден был отложить
Пока они рассматривали стену и говорили, Балиан с небывалой для себя сосредоточенностью осматривал содержимое ящика. Сначала он взялся за это из банального любопытства - лежащий сверху меч с сильно поврежденным лезвием привлек его внимание необычной формой и возмутительно плохой выправкой. Балиан взял его в руки, чтобы посмотреть внимательнее, а когда снова бросил взгляд на ящик, то уже не мог себя остановить, так что теперь добрая половина его содержимого была разложена на сыром каменном полу. Здесь были мечи, кинжалы и лезвия самой разнообразной формы, в том числе и такие оригинальные, что Балиан готов был поклясться, что не видел подобного ни в Этериоле, ни в Дилане. Это не делало их много лучше в боевом отношении, но факт оставался фактом - оружие сделали не в Эндерглиде, что само по себе было странно.
– Что ты делаешь, Балиан?
– спросил Тристан с легким раздражением.
– Что я делаю?
– переспросил Балиан.
– А вы посветите.
Нилендер сделал шаг вперед и осветил разложенное оружие.
– Ничего себе!
– вырвалось у Демиана.
– Оно же совсем новое!
Тристан, не поверив своим глазам, подошел ближе и взял один из мечей. Тот не имел никаких дефектов и вообще выглядел так, словно после своего рождения пережил от силы несколько битв.
– Возможно, произошла ошибка… - наконец, предположил он.
– Перед тем, как доступ к башне ограничили, могли просто перепутать или посчитать, что…
– Ты вроде говорил, что это было давно, - хмыкнул Балиан.
– А теперь посмотри на это.
И он жестом фокусника извлек со дна ящика длинную цепь, усеянную острыми шипами.
Глава вторая. Неожиданное известие
Юан нагнал Илдиона еще до того, как он покинул площадь. Илдион, хоть и мрачный из-за предстоящего испытания, но все же немного расслабившийся, потому как успел подумать, что тяжелое время объяснений пока миновало, вынужден был снова напрячься. Неспроста ведь, думал он, его нагнал Розенгельд! Да еще с такой широкой улыбкой - наверняка что-то задумал.
Как ни старался Илдион держать свои эмоции при себе, когда он посмотрел на Юана, остановившегося рядом с ним, в глазах невольно промелькнуло подозрение. Тот это заметил и, смеясь, поднял руки:
– Ничего я не задумал. Просто поговорить хотел, - Юан смерил Илдиона заинтересованным взглядом. Несмотря на то, что тому было всего лишь шестнадцать, тогда как ему уже стукнуло двадцать два года, они были практически одного, немалого роста.
– Слушай, а кто твои родители?
– Не поверишь - отступники, - Илдион состроил скорбную мину.
– Странно, что тебя не уведомили.
– Да я не о том, - Юан продолжал улыбаться.
– Эндерглидцы? Или кто-то из них был градеронцем?
– Понятия не имею, - усмехнулся Илдион.
– Ни разу их не видел. Не помню, по крайней мере.
Это было ложью. Илдион прекрасно помнил свою мать и, более того, даже знал отца, что в кругах отступников было явлением крайне редким, почти невозможным. Но сообщать об этом кому-либо Илдион не собирался, и, особенно, власть имущим, к коим он относил и Юана, и его братьев.
– Понятно… - Юан, не отставая, пошел вместе с ним по главной улице.
– А ты действительно хотел помочь Рилану?
– Называется, ничего не задумал? Да, представь себе! Хотел помочь Рилану. Теперь можешь сказать на суде, что я подтвердил твои слова в неофициальной обстановке.
– Суда не будет, - пояснил Юан.
– Тристан все еще не уверен, что ты виновен, хотя все говорит по крайней мере о том, что именно ты был в библиотеке.
Это был первый раз, когда Илдиону открыто намекнули о его преступлении. Но он не потерял присутствия духа, а тут же смекнул, как это можно использовать в своих целях.
– Слышал эту историю. В том числе от ваших мелких. Обвинение прилагалось. Только Тристан не дурак, наверняка понимает, насколько это глупо.
– Почему глупо? Библиотекарь видел, что у того, кто украл карты, были золотистые волосы. Такие есть только у нас да у тебя.
– Во-первых, уверен, что вы не проверяли всех эндерглидцев поголовно на предмет цвета волос, - Илдион криво улыбнулся.
– Во-вторых, библиотекарь, если я правильно понял, терял сознание - мало ли что ему могло привидеться. И, наконец, в-третьих, мальчишки вопили о том, что все это было около книг на Святом языке.
– Ну да, - припомнил Юан.
– Карты рассортированы как раз с помощью него.
– Ну да, - повторил Илдион.
– Так что потрудись, если уж хочется докопаться до истины, напомнить нашему достославному советнику, что, во-первых, мне вход в библиотеку запрещен. Я там ни разу не был и понятия не имею, что и как там устроено. А, во-вторых, где мне было выучить Святой язык?
Илдион с удовольствием ответил, что его слова вызвали у Юана растерянность. Видимо, никто раньше и впрямь не подумал о том, что ему попросту негде получить подобные знания. В пустоши, понятно, это было из разряда анекдотов, а когда он оказался в Эндерглиде, обучения ему никто не предложил. В роли учителей здесь выступали только родители или опекуны, либо же, если у них водились деньги, можно было поручить эту работу кому-нибудь другому. Исключение составляло обучение воинскому искусству, однако этой чести удостаивались немногие. Илдиону пришлось довольствоваться первым вариантом, но старик обучил его только чтению, обычному письму и истории - всему, что знал сам.
Так все выглядело внешне, и Илдион был очень этим доволен. На самом деле, он сказал правду лишь отчасти: вход в библиотеку ему действительно не был разрешен, и той ночью он посетил ее в первый и последний раз, но Святой язык Илдион знал вполне сносно и тщательно оберегал этот секрет. Он не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Ему было прекрасно известно, куда попадают обладатели способностей к языкам, и работать на побегушках у правительства он совсем не желал. Илдион вообще не хотел иметь с ними никаких дел - потому и молчал обо всем, вполне удачно строя из себя темного низкородного отступника. К тому же, это было отдельное удовольствие - знать, что водишь правительство за нос.