Война теней
Шрифт:
— Какое оружие, Виктор?
— Самое разное. Что, паровая машина на кораблях была придумана недавно? Вовсе нет, ещё в наполеоновские времена были публично продемонстрированы прототипы. А какое шло сопротивление подобному нововведению. Нарезные орудия опять же, от огульной критики которых некоторые страны с очень даже развитыми армией и флотом только сейчас начали отходить. Револьверы и многозарядные винтовки известны очень давно, ещё до создания привычного там патрона. И что, широко ли они использовались? И таких примеров масса. Косность, нежелание смотреть вперёд, какая-то воистину пещерная ненависть к прогрессу на уровне многих власть имущих персон.
— Но потому мы и стараемся всё изменить, — невозмутимо заявил дымящий
Правильные слова подобрал Фрэнсис. Разряжающие обстановку и одновременно позволяющие собравшимся реально гордиться уже сделанным. Однако почивать на лаврах — это несколько не моё. Вайнона опять же едва ли не лапками перебирает от того самого кошачьего любопытства, в той или иной степени любой женщине присущего.
— Вот от незаметного я и постарался оттолкнуться, джентльмены, — произнеся это, я потянулся к стоящему на столике колокольчику и позвонил в него, тем самым вызывая стоящего за дверью и ожидающего сигнала чиновника. — Филипп, будьте любезны пригласить мистера Меуччи. Если необходимо, то с ассистентом.
Фамилия Меуччи, понятное дело, была абсолютно не на слуху. Присутствующие здесь люди также ни разу не представляли, кто этот человек и чем привлёк внимание. За исключением Пикенса, конечно, но и тот покамест был осведомлён лишь в общих чертах. Остальным же… Сюрприз, однако, хотя и в самом лучшем понимании этого слова.
Антонио Меуччи был сложным человеком. Итальянец, уроженец Флоренции, закончивший Флорентийскую Академию Изящных Искусств, но по сути с этим самым искусствам прямого отношения не имеющий. Причина? Увлечение с юного возраста тем, что так или иначе связано с электричеством. Сперва специализирующийся на театральных декорациях и спецэффектах, он уже сумел немалого добиться. Сперва контракты с театрами на итальянских землях, затем переезд за океан, на Кубу, где более пяти лет Меуччи работал в Гаванском театре. И вот там то он перестал быть просто специалистом по декорациям и спецэффектам, занявшись, по поручению впечатленного его способностями губернатора, гальванизацией оружия и металлических частей амуниции для гаванского гарнизона. Мелочь? Э, нет, совсем не так. Дело всё в том, что до этого, за неимением специалистов достаточно высокого уровня, всё это приходилось отправлять по ту сторону океана. Дорого, долго, хлопотно. А специалист по театральным спецэффектам и декорациям всё это изменил. Солидная такая рекомендация.
Однако в Гаване Меуччи так и не остался, предпочтя откочевать вместе с театром в Нью-Йорк. Что ж, вольному воля, но, как по мне, это не было лучшим в его жизни решением. В его жизни, поскольку мне от подобного сделанного итальянским мастером по электричеству шага в итоге вышла сплошная польза. Каким образом? Да просто на протяжении десятилетия. с пятидесятого по шестидесятый год, пребывающий вместе со своей женой в Нью-Йорке Меуччи, имея достаточную степень финансовой независимости, вплотную засел за опытами над различными приборами. Большая часть из оных не представляла из себя ничего особенного, да и заработок итальянца шёл по большей части с открытого им небольшого свечного завода, но вот одно из устройств…
Телетрофон — именно так Антонио Меуччи назвал устройство, позволяющее передавать посредством электрических импульсов звук по проводам на достаточно большое расстояние. Несколько тяжеловесно звучит, но для меня, как человека, прекрасно понимающего суть при первом же намёке, этого хватило. Белл, говорите? Ан нет, как оказалось, за полтора десятка лет до Белла именно Меуччи в 1860 году в одной из италоязычных газет Нью-Йорка опубликовал статью про свой телетрофон… оставшуюся, по большей части, совершенно незамеченной
Нью-Йорк после известных событий стал частью сперва Конфедерации, а затем Американской империи. Меуччи, давно и прочно стоящий на позициях не просто республиканства, а довольно радикальных — чего стоило личное знакомство с Гарибальди и чуть ли не дружеские отношения с этим клятым революционером — намеревался было свалить из империи в «цитадель демократии», то есть вновь оказаться на территории США, однако… Жизнь порой есть то, что случается с людьми, пока те строят планы. В случае с Меуччи форс-мажорным фактором стала болезнь его жены. Для её артрита довольно тяжёлой формы переезд на новое место и связанные со всей этой затеей хлопоты… В общем, изобретатель «прототелефона» решил, что игра не стоит свеч, даже с учётом того, что эти самые свечи производились на собственном заводике. Да и завод приносил заметно меньше прибыли по причине того, что свечи постепенно перестали быть действительно распространённым видом освещения, вытесняемые керосиновыми лампами. Не везде, понятное дело, причём по нескольким причинам, но факт оставался фактом.
Вот и получилось, что финансовое благосостояние семьи Меуччи медленно, но ощутимо падало, а значит тот не мог не ухватиться за сделанное ему предложение. Оформление патента на телетрофон, причём даже не покидая Нью-Йорка — это во-первых. Во-вторых, выкуп этого самого патента от лица правительства империи. В третьих, малый, но процент акций в создаваемой «Американской телефонной компании», насчёт которой его заверили, что она не просто будет, а станет пользоваться правительственной поддержкой с целью распространения нового вида связи сперва в Ричмонде, а потом и в других городах империи. Изобретатели, люди науки, творческие личности — для них ведь очень важно именно признание, уважение, известность. А когда к тому, что они считают детищами своей жизни, относятся с безразличием, пренебрежением, и хуже всего, когда смеются… О, именно тогда творцы охотнее всего пойдут за тем, кто словом и делом покажет, что ценит их творения. Знакомо, не раз использовалось и использоваться будет.
— Джентльмены и единственная леди. Представляю вам Антонио Меуччи и его изобретение под названием телетрофон или же просто телефон, — словами и жестом привлек я внимание к уже давно перевалившему полувековой рубеж изобретателю, который вместе с двумя ассистентами устанавливал на одном из столов то, что с большой натяжкой можно было считать телефонным аппаратом. — И ручаюсь собственной честью, вы впечатлитесь тем, что будет продемонстрировано.
— Это… вообще что такое?
— Те-ле-фон? — вторил Борегару император. — Что он должен делать?
— Похоже по звучанию на телеграф.
Вайнона, не мудрствуя лукаво, ухватила саму суть, что я и не преминул отметить.
— В какой-то степени это дальнейшее развитие телеграфа. Только вместо простых электрических импульсов-кодов, становящихся в итоге буквами, цифрами и иными символами, телефон позволит передавать звук человеческого голоса. Пока, правда. с помехами, но разобрать вполне можно. Мистер Меуччи, вы готовы?
Как оказалось, ещё не совсем. Изобретателю требовалось всё проверить, затем перепроверить, и лишь потом он готов был к собственно демонстрации. Я же, чтобы не терять зря времени, рассказывал немногочисленным, но очень заинтересованным слушателям, какие перспективы у нового вида связи. Что это не только по одному кабелю между двумя аппаратами, но и с возможностью распределительной станции, куда стекаются множество проводов и затем специальные работники устанавливают соединения между конкретными телефонами, подсоединяя провод в нужный разъём. Просто объяснял, без технических сложностей, чтобы не перегружать разум тех, кто как бы ни разу не технический специалист.