Война в России и Сибири

Грондейс Лодевейк

Съев каждый свою курицу, ели руками, помогая кинжалами, под проклятия несчастной старухи (ее сухие глаза продолжали плакать), мы уехали из деревни. Патруль выяснил, пока мы спали,

и сообщил, что дороги, по которым мы ездили в ночи, вполне безопасны, если не считать выстрелов издалека. Значит, в эту ночь мы имели дело с аванпостами.

Деревня Толстая пуста, жители перешли к неприятелю. Мы ждем нового приказа в брошенном домишке. По распоряжению Зейнал-Бека солдаты действительно купили барашка, и теперь здесь жарится чудесный кавказский шашлык: небольшие кусочки мяса нанизываются на ивовый прут и поджариваются на огне.

Приходит приказ: наша миссия окончена. Вместо нас будет работать разведка ингушей. Я осведомился у капитана Мухина, может ли он мне гарантировать, что они непременно доберутся до врага. Он ничего не мог мне пообещать, и я уступил настояниям Зейнал-Бека и вернулся вместе с ним.

Для наших лошадей наступило замечательное время. Мы отпускали их пастись в поля овса, ржи, молодой кукурузы,

они пили из речушек, которые мы переходили вброд, иногда по седло в воде. И мы тоже радовались, радовались тяготам, порой невыносимым, но, преодолев которые, чувствуешь себя крепче, храбрее и мужественнее.

14. Конец вылазки и возвращение

Старое Поречье, 18/1 августа

Мы не нашли нашего полка в Мартинковцах. Пришлось, не откладывая, ехать в сторону Кузьмина, куда, как нас уверили, он был отправлен, хотя для нас никто не оставил никакой записки.

Два полка, с которыми я в последнее время путешествовал, – чеченцы и татары – расположились в Новом и Старом Поречье. Я делю с замечательными офицерами, двумя полковниками Мусалаевым и О’Ремом и полковым адъютантом, великолепный польский замок, хозяином которого теперь русский по фамилии Никитин, и наконец-то после девятидневных странствий мы находим здесь отдых. Я попрощался с офицерами и отправился с визитом в штаб дивизии.

Конец ознакомительного фрагмента.