Война в воздухе
Шрифт:
Отчаянная дрожь потрясла все существо мистера Смоллуейза. До конца своих дней он так и не знал, заплакал он в тот момент или нет, но в голосе его явно дрожали слезы, когда он попробовал возразить:
— Да как же так? Это что ж — выходит, я за них ничего не получу?
Секретарь ласково посмотрел на него и сказал:
— Но ведь ви нитшего и не заслужили!
— Я мог их порвать.
— Но они же не ваши! Они не принатлешат вам!
— А ему, что ли? Как бы не так!
— Платить тут не за что.
Берт, казалось, был готов на самый отчаянный шаг. Он стиснул свой пиджак.
— Ладно! Так-таки и не за что?
— Шпокойно! —
— Ну и типчик! — воскликнул Берт, когда дверь захлопнулась. — Фу ты! Ему пальца в рот не клади!
Он уселся на складной стул и стал тихонько насвистывать.
— Разорвать бы эти чертежи — хорошую свинью я б ему подложил! А ведь мог!
Он задумчиво потер переносицу.
— Сам себя выдал: дернуло же меня сказать, что я хочу остаться инкогнито… Эх! Поторопился ты, Берт, поторопился и натворил глупостей… Так бы и дал себе, дураку, по шее… Да я б все равно потом сорвался… В конце концов все не так-то уж плохо… Как-никак пятьсот фунтов… Секрет-то ведь не мой. Вроде как нашел деньги на дороге. Пятьсот фунтов! Интересно, сколько стоит добраться из Америки до дому?
8
И в тот же день насмерть перепуганный и совсем растерявшийся Берт Смоллуейз предстал перед принцем Карлом Альбертом.
Беседа шла на немецком языке. Принц находился в собственной каюте. Крайняя в ряду других каюта была очень уютна — плетеная мебель, большое, во всю стену, окно, позволяющее смотреть вперед. Принц сидел за покрытым зеленым сукном складным столом, в обществе фон Винтерфельда и двух других офицеров. Перед ними в беспорядке лежали карты Америки, письма мистера Баттериджа, его портфель и еще какие-то бумаги. Берту сесть не предложили, до конца беседы он стоял. Фон Винтерфельд рассказывал его историю — несколько раз он уловил слова «воздушный шар» и «Путерэйдж». Лицо принца сохраняло суровое, зловещее выражение, и оба офицера осторожно наблюдали за ним, изредка поглядывая на Берта. Было что-то странное в том, как они следили за принцем — с любопытством и страхом. Но вот принцу пришла в голову какая-то мысль, и они стали обсуждать чертежи. Затем принц резко спросил Берта по-английски:
— Ви видеть этот аппарат в воздухе? Берт вздрогнул.
— Да, ваше высочество, я видел его в Банхилле.
Фон Винтерфельд что-то пояснил принцу.
— С какой скоростью он летать?
— Я не знаю, ваше высочество. Но газеты, — во всяком случае, «Дейли курьер» — писали, что он делал восемьдесят миль в час.
Ответ Берта обсудили по-немецки.
— А держаться неподвижно он может? Висеть в воздух? Вот что я хотеть знать.
— Он может парить, ваше высочество, как оса.
— Viel besser, niht wahr? [23] — обратился принц к
Когда обсуждение закончилось, офицеры посмотрели на Берта. Один из них позвонил в колокольчик; пришел адъютант и унес портфель.
После этого они занялись Бертом. Принц, по всей видимости, был склонен применить самые суровые меры, но фон Винтерфельд возражал ему, по-видимому, были затронуты какие-то богословские соображения, — несколько раз упоминалось слово «Gott». Наконец решение было принято, и фон Винтерфельду поручили сообщить его Берту.
23
Это уже гораздо лучше, не так ли? (нем.)
— Мистер Шмоллвейз, ви проникли в этот воздушный корабль с помощью хитрой и систематической лжи.
— Какой же систематической, — возразил Берт, — когда я…
Нетерпеливый жест принца заставил его умолкнуть.
— И во власти его высошества поступить с вами, как со шпионом.
— Да что вы, я же хотел продать…
— Ш-ш! — зашипел на Берта один из офицеров.
— Но, принимая во внимание, что по счастливой случайности господь испрал вас своим орудием и летательная машина Путерэйджа попала в руки его высочества, ви помилованы. Ибо ви оказались вестником удачи. Вам разрешено остаться на порту корапля до тех пор, пока мы не сможем спустить вас на землю. Понимаете?
— Мы брать его с собой, — сказал принц и зло добавил, метнув свирепый взгляд: — Als Ballast. [24]
— Ви отправитесь с наш! в качестве палласт, — сказал Винтерфельд. — Понимаете?
Берт открыл было рот, чтобы спросить про пятьсот фунтов, но вовремя спохватился и промолчал. Он взглянул на фон Винтерфельда, и ему показалось, что секретарь незаметно кивнул ему.
— Ступайте! — сказал принц, указывая на дверь. Берт исчез за ней, как гонимый бурей лист.
24
В качестве балласта (нем.)
9
Однако между разговором с графом фон Винтерфельдом и грозным совещанием в каюте принца Берт успел подробно осмотреть весь «Фатерланд». Как его ни тревожила собственная участь, он все-таки был заинтересован. До своего назначения на флагманский корабль Курт, как и большинство офицеров германской воздушной флотилии, почти ничего не знал о воздухоплавании. Но он был увлечен этим новым чудесным орудием, которым так неожиданно быстро обзавелась Германия. Он исполнял свою роль гида с чисто мальчишеской восторженностью, славно сам еще раз рассматривал новую игрушку.
— Давайте обойдем весь корабль, — с жаром предложил он.
Его особенно восхищала удивительная легкость большинства предметов на корабле: он без устали указывал на полые алюминиевые трубки, на упругие подушки, наполненные сжатым водородом, на перегородки, представлявшие собой баллоны с водородом, обтянутые легкой искусственной кожей. Даже посуда, глазированная в вакууме, почти ничего не весила. Там, где требовалась большая прочность, применялся новый шарлоттенбургский сплав, или так называемая германская сталь, — самый стойкий и прочный в мире металл.