Война вечножителей
Шрифт:
Сабрина поняла, что дядя имеет в виду свою девушку, Шиповничек – миловидную женщину и главную героиню знаменитой сказки о Спящей Красавице, однако в отличие от многих членов королевской семьи, которых Сабрина встречала, Шиповничек была находчива. Сабрина считала ее, Белоснежку и бабушку Рельду образцами для подражания. Девочка положила руку на здоровое плечо дяди.
– Мы ее найдем.
– Надеюсь.
– Обязательно, – Дафна направила коврик на запад. – Мы – Гриммы. Это то, что мы делаем.
– Кстати, быть может, обсудим прикрытие для вашего отца, – предложил Джейк.
Девочки
– Хочешь, чтобы мы соврали папе? – спросила Сабрина.
– Нет! Конечно нет, – заверил дядя, но на секунду задумался. – Хотя, вообще-то да. Я хочу, чтобы мы все соврали вашему отцу. Он ведет себя как придурок.
– Ты тоже заметил? – сказала Дафна.
– Хэнк всегда был очень эмоциональным. А еще ваш отец весьма упрям, но он всего лишь пытается защитить вас. В этом отношении он не слишком любезен, но по-другому он не представляет, как всех защитить. Он научился у вашего деда. Я же во многих отношениях больше похож на маму – импульсивный…
– ДА ЛАДНО! Ты? – с усмешкой сказала Сабрина.
Дядя Джейк расхохотался.
– Виноват.
– Я никогда не видела папу таким, – поделилась Дафна.
– Твоя правда. Мама с папой всегда были спокойными. Но с тех пор, как они проснулись, они постоянно спорят и с нами, и друг с другом. Не знай я их, подумала бы, что мы разбудили не тех, – вздохнула Сабрина.
– Не то долго и счастливо, на которое вы надеялись, верно? – подметил дядя Джейк. – Девочки, мне жаль. Думаю, во всей горячке я позабыл, как важно для вас разбудить родителей, но после, когда они начали кидаться на всех… Хотелось бы мне, чтобы все было по-другому.
– Приближаемся к фермам, – объявила Дафна, указывая прямо перед ними.
Сабрина ожидала увидеть длинные равнины кукурузы и пшеницы, засаженных аккуратными рядами… Быть может, тут и там рос бы силос, и редкие коровы мычали на луну, однако то, над чем они пролетали, было чем-то неузнаваемым. Большая часть сельхозугодий были разорены. Маленькие домишки, словно родинки на поле, пылали.
– Здесь была Алая Рука, – тяжко сказал дядя Джейк.
– Но это же фермы вечножителей, – удивилась Дафна. – Зачем сжигать их, если фермы людей совсем рядом?
– Пожары что-то типа сообщения остальным вечножителям: «Любой, кто не присоединится к Руке, пожалеет», – объяснил дядя Джейк. Его челюсть напряглась, и Сабрина поняла, что сейчас он вдвойне беспокоится за свою девушку. Та была вечножительницей, и поэтому убить ее сложно, но, по наблюдениям Сабрины, не невозможно – особенно когда убийца также вечножитель. Добралась ли до нее Рука?
И снова дядя Джейк словно услышал ее мысли.
– Можешь заставить эту штуковину лететь быстрее? – спросил он.
Кивнув, Дафна сказала ковру несколько слов. Тот ускорился, и земля внизу смазалась. Дядя Джейк чуть не грохнулся, однако Сабрина выполнила задание и удержала его в вертикальном положении. В мгновение ока компания покинула фермы Феррипорт-Лэндинга и устремилась прямо в город.
Притормозив коврик, Дафна опустила его так, чтобы они зависли всего в нескольких футах над землей. Они проплыли над Мэйн Стрит, разглядывая ужасающую сцену перед собой. Магазины были спалены дотла, их содержимое валялось по улице и тлело в пепел. От Ресторана Старого Короля Коля остался лишь каркас, как и от закусочной «Синяя Тарелка». Машины валялись на крышах, как охотничьи трофеи. Велосипеды, которых уже не починить, были разбросаны по улице. Единственный в городе светофор сорвался с провода и валялся разбитым на дороге.
– Направь эту штуковину в кофейню, сейчас же! – выпалил дядя Джейк.
Коврик, казалось, понял и не стал дожидаться команды Дафны, устремившись вниз по улице к берегу реки, где находилась маленькая кофейня, но стоило им долететь, все худшие страхи Сабрины воплотились в жизнь. «Священные Земли» были разрушены. Окна были черны от сажи. Крыша обрушилась. Осталась лишь вывеска, которая когда-то висела над дверью, а теперь валялась на земле. Название перекрывал отпечаток красной ладони.
Дядя Джейк спрыгнул с ковра прежде, чем тот остановился. Бросившись к кофейне, он распахнул дверь. Изнутри вырвался сноп еще дымящегося пламени, отбросив мужчину. Девочки кинулись к нему и помогли подняться. От жара его лицо раскраснелось, и очевидно, что падение повредило ему плечо. Он едва мог стоять.
– Не иди туда, – попросила Сабрина.
– Я должен! – проорал он.
– Ищешь свою возлюбленную, Джейкоб? – раздался позади них голос. Троица развернулась и увидела шерифа Ноттингема, злобно глядящего под мертвым светом уличного фонаря. Пламя из открытой двери осветило его лицо, преувеличивая и без того отвратительный шрам и заставляя алый отпечаток руки на его груди излучать жуткое сияние.
– Где она, Ноттингем? – Джейк сжал кулаки.
– Умерла… или скоро умрет, – ответил шериф, сверкнув в свете огня белыми зубами.
Джейк бросился на него. Прежде, чем злодей сумел вытащить оружие, Джейк широко размахнулся, ударив кулаком Ноттингема по щеке. Шериф рухнул на землю. Потрясенный, он схватился за кинжал, нацелив его вверх на противника.
Джейк не дал Ноттингему возможности ударить. Его руки были в карманах пальто, и все произошло слишком быстро, так что Сабрина и не заметила. В мгновение ока Ноттингем оказался в идеальном зеленом пузыре. Стоило Джейку поднять руку, как пузырь с пленником также взмыл вверх. Ноттингем пинался и молотил кулаками, словно рассерженная марионетка, но все было тщетно.
– Ты совершил ужасную ошибку, Гримм, – визжал он.
– Ошибка – это ты, Ноттингем. Думаешь, я добродушный, как моя мать, или жестокий, но справедливый, как мой отец, упокой Господь его душу. Но ты и твои головорезы ошибаетесь.
– Да неужели? Тогда кто ты такой, Джейкоб? – усмехнулся Ноттингем.
– Человек, который убьет, чтобы защитить любимых людей.
Лицо Ноттингема побледнело.
– Где она? – продолжил Джейк.
Ноттингем помотал головой.
Джейк махнул рукой, и пузырь последовал за ним. Он вбил его в заброшенное здание. Ноттингем, врезавшись в стену, издал болезненный стон. Дядя Джейк направил пузырь в здание через улицу, с таким же результатом. Потом он вернул Ноттингема в центр улицу. Из носа шерифа лилась кровь.