Война ведьмы

Клеменс Джеймс

Когда он закончил рассказ, лицо Каста было красным от гнева.

— Как мой брат мог вырасти таким трусом?

Пиноррр печально покачал головой.

— Не думай об этом, Каст. С этим покончено. Поскольку Шишон выбрала своим защитником Рагнарка, я не думаю, что Ульстер будет настаивать на смертельном поединке. Он рад будет забыть свои угрозы.

— Сейчас, — мрачно сказал Каст. — Но что будет потом?

— Мы поплывем по этим суровым морям, когда ветра принесут нас туда, — ответил Пиноррр, отмахиваясь от тревог Каста. — Я тебе рассказываю

все это только для того, чтобы ты понял: дрирендая вряд ли прислушаются к вашей просьбе. И немногие вообще станут вас слушать.

— Но ваш народ принес клятву, — возразила Сайвин и указала на поблекшую татуировку на щеке Пиноррра. — Ради вашей свободы вы обещали послужить нам еще один, последний раз. И вот час настал. Мы призываем вас отдать ваш древний долг.

— Это старая клятва поблекшая и забытая, как краски на моей морщинистой шее. Уже давно никто не придает ей значения.

Лицо Каста горело внутренним огнем.

— Ты неправ, Пиноррр. У дрирендая нет выбора. — Он рассказал о магии, заключенной в татуировках, и о том, как Сайвин диктовала ему свою волю. — Татуировки связывают нас с мирая. Если мы нужны им, они принудят нас им служить. Верь мне, я это узнал на собственном опыте.

Вытаращив глаза, Пиноррр потрогал старого морского ястреба у себя на щеке.

— Значит, они снова поработят нас.

— Мы желаем не этого, — настаивала Сайвин. — И это вообще-то невозможно. Каждый из мирая может контролировать только одного из Кровавых Всадников. Я магически связана с Кастом и больше никем командовать не могу. Такая магия не позволит нам поработить весь ваш народ. Вас же в десять раз больше, чем нас.

Каст поддержал ее:

— Они бы предпочли видеть в дрирендая союзников, а не рабов. Мы так же мало интересуем мирая, как и они — нас. Они только просят нас сдержать клятву наших предков и объединиться против общего врага. После этого два наших народа могут расстаться, так как старые долги будут выплачены полностью.

— Если кто-нибудь выживет, — выдохнул Пиноррр, вспомнив роковые слова Шишон.

Каст наклонился ближе к Пиноррру.

— Должен быть какой-то способ убедить наш народ, заставить их хотя бы выслушать нас.

Пиноррр вздохнул и задумался над их словами. Каст, с горящими глазами под нахмуренными бровями, напоминал шаману об отце молодого человека, его старом друге. Пламя Верховного Килевого еще горело в его старшем сыне. Пиноррр никогда не мог отказать Верховному Килевому, особенно когда какая-нибудь идея или страсть пылала в его крови.

Потирая подбородок, Пиноррр негромко пробормотал:

— Может, и есть способ. — Он почувствовал, что вот-вот предаст свой народ и обречет его на путь рока. Но сердце говорило ему, что Касту следует доверять.

— Какой?

— Понадобится дракон — тот, которого зовут Рагнарк. Ты согласишься снова растворится в нем?

Каст кивнул.

— Если нужно.

Пиноррр повернулся к Сайвин.

— Тебя

я попрошу о гораздо худшем. — Он объяснил ей, что ему нужно. — Только твои руки могут это сделать.

Девушка вытаращила глаза от ужаса, но кивнула в знак того, что она поняла.

— Вы должны до утра добраться до корабля Верховного Килевого, — завершил Пиноррр. — В противном случае, если флот успеет собраться после шторма, вам придется предстать перед полным советом килевых, а слишком многие в этом совете походят на Ульстера, так что вряд ли они вас выслушают. Но сам Верховный Килевой — справедливый человек. Если вы успеете застать его одного до конца шторма, он вас выслушает. Убедите его — и битва выиграна. Он должен понять, что у двух наших народов общая история.

— Но как же нам отправляться в путь в этот шторм? — спросил Каст. Наверху раздался новый удар грома, и миски на столе застучали.

— Нам придется довериться морским богам, — сказал Пиноррр.

Сайвин явно была в этом не убеждена. Ее глаза были полны сомнения.

— Ты слишком доверяешь богам и древним историям о драконах. — Ее взгляд метнулся к крохотной девочке, игравшей со своими игрушками. По перекошенной половине губ девочки стекала слюна. — Если хоть одно предположение окажется неверным…

Пиноррр встал.

— Я знаю, чем я рискую. — Он подошел к Шишон и обнял дочь своего сына.

Девочка улыбнулась ему.

— Папа, куда мы идем?

— Ты полетишь, милая. Полетишь на драконе.

* * *

Ульстер сидел с Джабибом и Гилтом на гребной палубе корабля. Лампы, подвешенные на крюках, раскачивались, их длинные тени двигались по стенам. Наверху постоянно гремел гром, от его особенно яростных раскатов дрожали кружки с тулузианским кофе, стоявшие перед тремя людьми.

При каждом таком раскате Гилт пригибался и нервно смотрел вверх, словно ожидал удара.

— Пусть морские боги защитят нас, — молился он, затем ждал, когда затихнет эхо.

Ульстер нахмурился.

— Боги не защищают дураков. Этот шторм может пережить только хорошо снаряженный корабль. — Он снова обратился к своему первому помощнику. — Кого ты поставил к рулю, Джабиб?

— Биггина, господин. Он надежно привязался тросом к колесу. Биггин — опытный моряк, прошедший много штормов.

— А как насчет Хрендаля?

Джабиб покачал головой.

— Он хорошо прокладывает курс, но море Биггин чувствует лучше.

Ульстер кивнул, удовлетворенный объяснением своего первого помощника. Джабиб знал сильные и слабые места команды лучше него.

— Хорошо. С закрепленной оснасткой и пустыми палубами мы выдержим этот шторм.

На лице Джабиба Ульстер заметил неуверенность.

— Что не так?

— Команда, господин. Я слышал шепотки. Они говорят, что этот шторм навлек на флот ваш скандал с Пиноррром. Они думают, что дракон порожден небесами, чтобы покарать наш корабль, и что его ведет дух твоего умершего брата.