Война Войной, А Деткам - Кашу

Шведов Сергей Владимирович

– - Нет, вот ещё осталось, -- протянула ему пискля фляжку в чехле.

– - Где мои сухари и гречка?

Обозлённые бабы на его вопрос только презрительно отвернулись.

– - Ладно, суки, найду.

Генерал Петька выгребал из шкафов и тумбочек всё подряд --упаковки галет, сухарей, сахара, конфет, сгущёнки, манной крупы и риса, а Павел тем временем одну за другой укладывал скалящихся, царапающихся фурий разбитыми мордами на пол.

– -

Наше не бери! Что мы жрать-то будем?

– - Снытку будете варить с щавельком и крапивкой, как Марьяновна деткам варит.

– - Петька, гля-ка!
– присвистнул Павел.
– - Они и моего сома оприходовали - на балык сушить повесили под потолок.

– - А ну, сучары, ещё один мешок мне! И почему у вас полевая кухня в землянке стоит?

– - Для отопления зимой.

Павел приподнял крышку котла.

– - Запах духовитый... Что в котле?

– - Гречка с тушёнкой.

Генерал откинул брезентовый полог кладовки.

– - А это кто за занавеской прячется?

– - Мы тут прибираемся у тётенек каждый день, -- поднялись с пола девочка и мальчик лет девяти-десяти.

– - Молодцы, -- чисто прибираете! А стирает на них Марьяновна?

– - Марьяновна.

– - А вы убираете за тётеньками, хорошо... Сухо тут, уютненько даже... Тебя, мальчик, как зовут?

– - Тишка.

– - Тихон, ты знаешь кто я?

– - Слышал уже -- генерал.

– - Тогда выполняй мой приказ. Бери с собой свою подружку-прибиральщицу...

– - Варька её зовут.

– - Скажите Марьяновне, чтобы немедленно перевела сюда всех детей до единого. Теперь они тут будут жить.

– - А нас куда?
– презрительно скривилась щербатая красотка.

– - Вам в детской землянке на низком берегу самое место.

– - Там сыро и грязно. Яма под дырявой крышей.

– - Для таких жаб самое место.

– - Ты здесь не командуй! У нас свой командир есть -- Манька.

– - Собирайте ваши бэхи, шмотки и монатки, как вы их называете по-блатяцки. Матрасы, одеяла, простыни и подушки оставить. Ну, живее! А то мы с Павлом всё ваше бабское богатство наружу выкинем. Где замок от оружейки?.. Ох, ты же глянь! Даже снайперская винтовка.. Запираю оружие, продукты и вашу военную форму в оружейную комнату. Ключ отдам Марьяновне. Она у нас пока завхоз. А вы теперь просто гражданские бабёнки.

– - Марш в яму, жабы!
– шумнул на них Павло.

Четыре бабы в платках и заношенных тряпках засеменили вниз по склону к детской землянке с узлами за спиной, как настоящие беженки. А навстречу им Марьяновна вела ребятню.

* * *

– - Марьяновна, в этих завязанных мешках еда только для детей. Проследите, чтобы никто из взрослых бабищ и кусочка не взял. Вас я моим приказом назначаю воспитателем.

– - Баб же тоже кормить надо.

– - Павло им мешок перловки отнесёт. Пусть посидят на диете.

– - А они меня не побьют?

Павел как взбеленился:

– - Я их сам побью. Ты больше не обстирываешь и не обшиваешь этих стервей, а следишь только за детьми. Ясно? Так тебе генерал приказал.

– - Ой, сынки, боюсь. Бабы эти лютые.

– - А как вы сами попали сюда, Марьяновна?
– спросил Пётр.

– - Так с этими же детками на поломатом напополам пароме сюда нас прибило. Капитан меня на службу принял.

– - А в Калинковичах кем работали?

– - Акушеркой в роддоме.

– - Да вам же цены нет! Кобылам толстозадым скоро рожать. Из деток многие умерли?

– - Слава богу, все живы и здоровы.

– - Спасибо вам!

– - Спасибо тебе, сынок! Только, сдаётся мне, ты никак не тянешь на настоящего генерала.

– - А что не так?

– - Худющий и росточка малого. Придушат тебя бабы, если гурьбой навалятся.

– - Фельдмаршал Суворов точной такой комплекции был.

* * *

– - Петька, что мы с бабами да детьми возимся! Артёмку надо искать.

Не успел он договорить, как что-то грохнуло на уже на самОм острове.

– - Ракетная атака!
– крикнул генерал, когда они с Павлом выбежали на самую верхушку острова.
– - Убитые? Раненые?

– - Не-е, -- ответил перепуганный мальчик Димка, -- это Кабанюк своё гнилое нутро по потолку размазал.

В "штабном" бункере от взрыва стальная дверь сорвалась с петель и едва не убила обоих охранников, мальчишку и девчонку Светку. Поднялся бабий вой - весь гарем в крестьянских платках заголосил по отцу своих ещё не рождённых детей. Черноокая красавица с двумя выбитыми зубами заглянула в бункер и отпрянула, давясь рвотой.

Когда отблевалась, прорычала Петру, как простуженная волчица:

– - Тебе конец! У него батя -- генерал в генштабе.

– - Московские паркетные генералы уже давно во Флориде и Калифорнии геморрой свой греют.