Война Войной, А Деткам - Кашу
Шрифт:
– - Да, Петенька, помню про твой день рождения. Скоро буду дома, а бабушка... бабушка всегда на меня сердится. Мне не привыкать.
– - Митрополит снял чёрные очки.
– - Павло, заглянешь к нам с Манькой в поповку? У внука день рождения. А по пути полюбуемся на новую дамбу.
– - Без вопросов.
– - Тогда поскакали.
13
Лошадка сама по себе остановилась у лобного места.
– - К завтрашнему постараются
– - спросил митрополит.
Павло молча кивнул.
Плотники не стали отвлекаться на их приветствие, а усердно стучали молотками, заменяя подгнившие доски на новые. Рядом стояли две железные клетки с ручными медведями. Их использовали для натаски собак. Не то чтобы медведи особенно наседали на деревни, но дети пугались их в лесу, когда шли по ягоды или грибы. Приходилось время от времени отстреливать самых осмелевших зверей, которые не сторонились человеческого жилья.
За клеткой с медведями простирался огромный вольер -- просто огороженный железной сеткой кусок леса с дикими кабанами. Они стали настоящей бедой для полей и огородов, столько их развелось. Кабанятина - не самая вкусная дичина, но в колбасе пополам с жирной свининой она хороша к столу.
Впритык к вольеру с кабанами тянулся куда больший вольер с волками. Их так манил домашний скот, что зимой серый заскакивал с голодухи в катух или хлев, чтобы урвать хоть что-то, пока собаки не налетели. Порой их сбегалось с соседних запустевших краёв столько, что приходилось обучать грибников, ягодников, сборщиков веточного опада и просто любителей прогуляться по лесу охоте на волков, а на прогулку обязали каждого брать с собой карабин.
Если кабаны и медведи были спокойны за свою жизнь -- их не убивали при натаске собак, то обучение охоты по волку всегда заканчивалось летальным выстрелом. Волчий вольер был похож на лабиринт. Охотник в конце концов обязательно загонял волка в тупик. Чтобы спасти свою шкуру, серый иногда мог кинуться на охотника. На случай, если обучающийся охоте промажет, рядом с вольером всегда стоял опытный егерь с ружьём, который и добивал зверя в прыжке на человека.
Кабаны спокойно хрумкали жёлуди, медведи дремали в своих клетках на последнем тёплом солнышке. Волки прятались в зарослях кустарника. Только в клетке по другую сторону эшафота бесновалось, выло и орало существо в рванине из мешковины, мало похожее на человека.
– - Твой доктор исторических наук так и не перебесился за год?
– - Петя, ты меня укоряешь? Когда я принимал голодного беженца из Киева на кафедру истории, это был вменяемый человек.
– - Павло, никого я не виню. В Киеве всегда было полным-полно кликуш и одержимых. Хоть бы укололи снотворного или успокоительного за день до казни.
– - Сам не хочет. Гордый. Нас презирает. Такова его стальная воля.
– - Мученического венца у чёрта не выслужишь.
– - Эй, русские рабы!
– - крикнул узник.
– - Особенно ты, поп. Гляньте на свободного человека и позавидуйте силе духа расово чистого арийца, вы, кацапомонголы недоделанные.
– -
– - Да, русский без единой капли татарской или финской крови. Наш род из дворян от скандинавов Рюриковичей. А вы плоскомордая мразь из чухны и монголов. Вас надо давить, как клопов.
– - Я это уже читал у Бунина.
– - Почему меня не пытали на дыбе? Я бы высказал всё, что я думаю о вас.
– - Зачем?
– - пожал узкими плечиками митрополит.
– - У нас в истории было столько предателей из чисто русских, что противно записывать ещё одну словесную блевотину. Скажите, профессор, лишь одно -- с чего это у вас прорвался антирусский гнойник? Вы производили впечатление культурного человека.
– - Дети...
– - Что -- дети?
– - У вас дети повсюду, будто вы -- страна детей. Куда ни пойдёшь, везде детский сад или школа. Дворы меж домов просто кишат детьми, как змеёнышами. В каждой семье по десять-пятнадцать душ. За детьми и взрослых на улице не заметишь. И все как один монголокацапы.
– - Пророк сказал, что между народами, будет то же, что бывает при обивании маслин, при обирании винограда, когда кончена уборка -- останутся редкие ягоды на ветвях. Вот эти редкие ягоды - наши дети, которым заселять запустевшие русские земли. Разве плохо?
– - Это ужасно, поп! Тридцать лет вас вдалбливали в землю, а вы плодитесь, множитесь и возрождаетесь. Детский смех повсюду. Дети сводят меня с ума. Третья мировая война не уничтожила русскую заразу, как не уничтожил её даже Гитлер. Не будет у планеты будущего, пока не сдохнет последний русский. А вы размножаетесь и восстанавливаете популяцию врагов западной цивилизации столь же быстро, как крысы после санитарной обработки обжитой ими территории.
– - Да, дети -- наше всё. Так Богу угодно.
– - Наш бог на Западе! Русские должны были слиться с европейцами пусть даже на положении рабов, как когда-то ирландцы. А мы по дурости своей возомнили себя великим народом. Мы - пигмеи против европейцев и американцев.
Митрополит осенил одержимого крестным знамением. У того начались корчи и рвота. Но он устоял на ногах, держась за толстые прутья медвежьей клетки.
– - Стой, поп, не смей уезжать! На эшафоте вы мне не дадите произнести пламенную речь, чтобы ваши детки не узнали правды о своём народе.
– - Почему же? Все ваши проклятия и клевету на русских мы давно записали из ваших лекций в университете. У каждого школьника есть тоненькая чёрная книжка, где кровавыми буквами на обложке напечатано: "ТАК ТЕБЕ СКАЖЕТ ВРАГ!"
– - Пусть даже так, русские подлюки. Но ты, поп, не по годам состарился, хилый и слабый. Если бы мне вырваться из клетки, я бы тебя удавил своими сильными руками, но сначала бы зубами рвал твои промежности, пока всего тебя бы всего не изгрыз! Пусть мои праведные проклятия приблизят твою кончину. Пусть она будет ужасной!