Война за Биософт
Шрифт:
— Отражение Сунь Укуна? — тихо уточнила Дэз.
— Нет, мое. Мое собственное, — ответил Макс.
— Зеркало? — Инферно сел. — Ну конечно! Все правильно! Чем яростнее и беспощаднее игрок — тем сильнее и злее будет его дракон! Потому что нет никакого дракона, а есть только зеркало! Я не сражался с демонами, чтобы не тратить на это времени, просто крал у них артефакты — поэтому в финале мой дракон был… ну средненький… Ладно — слабый! Потому что во мне не успела накопиться ярость. В конце миссии, на самом деле, между игроком и его учителем стоит не дракон. Дракон — просто метафора! Это
— Хм… Если так, то у Алекса нет ни малейшего шанса победить, — хмыкнул Чарли. — Уж его-то дракон точно будет самым злобным чудищем, какое только сможет сгенерировать движок арены.
— Если Бюро не придумает, как защитить Макса от Дэйдры МакМэрфи, мы вообще отсюда выйти не сможем, — напомнил Тайни.
— Рано паниковать, — строго перебил его Инферно. — С этой ареной все более-менее ясно, Альтер подготовил Макса лучше некуда. Предлагаю посмотреть, что Рободом предложил по «Нефтяной войне». «Дженни», дай картинку.
На матрице медиамонитора появилась заставка арены «Нефтяная война: второй шанс».
— Ну, чего она так долго грузится? — нетерпеливо проворчал Тайни.
Инферно тронул матрицу, открыв сведения о загружаемом файле.
— Ничего себе, — удивился он, глянув на размер. — Комментарии и рекомендации Альтера весят больше, чем сама тренировочная арена. «Дженни», дай список загружаемых файлов.
По монитору быстро побежали строчки с названиями файлов.
— Все с расширением «.arch», — Чарли показал на список. — Не понимаю, он прислал нам чертеж? Базовую архитектуру мира? Но зачем?
— Ничего странного, — пожала плечами Дэз, — Аткинс создал архитектуру арены «Нефтяная война: второй шанс». Должно быть, в этих схемах ключ к победе. Давайте подождем.
Тайни обратил внимание на предполагаемое время загрузки данных в кэш модификатора киберпространства.
— Час двадцать минут?! — воскликнул он. — Да я представить не могу объем данных, который в среде Эдена грузится час двадцать! Что у него там? Еще один искусственный интеллект? Или полная реконструкция Нефтяной войны в голографических файлах 30 D с частотой двадцать четыре объемных кадра в секунду?
— Подождем, — спокойно ответил Инферно. — «Дженни», а обед тут можно наколдовать?
— Все что угодно, — ответила система.
28 ноября 2054 года, 22:01:01
Технопарк Эден
Проникнуть на территорию научно-исследовательского центра корпорации Brain Gate оказалось сложнее, чем на главную военную базу «Микадо».
— Если бы Дэйдра знала, что для разведки мы будем использовать ее же нанороботов из установки «Кибела»… — тихонько смеялся Отто.
Крейнц перепрограммировал часть роя «Кибелы» для разведывательных целей. В течение нескольких дней роботы составили подробный план всех коммуникаций базы. Он сразу же преподнес ряд огорчений.
— База Brain Gate создана по всем правилам строительства современных фортификационных сооружений. Это цельный бетонный куб, из которого наружу не торчит ни одной трубы, — сказал Буллиган, глядя на чертеж. — Единственное место, через которое можно проникнуть
— Ты явно больше крысы, — сказал Идзуми своему напарнику.
Роджер Ли не ответил, он копировал чертеж на свой мультивизор.
— Абсолютно герметичный бункер… — вздохнул он. — Дайте чертеж крейсера Дэйдры.
— Э-э… Я бы послал туда роботов, но, к сожалению, мы не знаем, где этот крейсер находится, — ответил Крейнц.
— А просто разобрать часть стены роботы не смогут? — Роджер показал на часть обшивки бункера, скрытую под водой.
— Могут, но нам это ничего не даст. Сработает сигнализация, что нарушена герметичность периметра, — покачал головой Отто.
— Пусть рой ждет крейсер Дэйдры возле шлюза. Как он появится, рой сможет встроиться в молекулярную структуру обшивки и соберет все нужные данные о корабле, — сказал Роджер. — Если я не могу проникнуть на базу, значит, надо проникнуть на крейсер.
— Слушайте, если эти мелкие паршивцы так легко могут проникать куда угодно, зачем нам вообще отправлять туда Роджера? — поинтересовался Идзуми.
— «Мелкие паршивцы», как вы выразились, могут проникнуть, просканировать, передать сигнал, но не могут вынести оттуда физических доказательств, улик против Алекса Хоффмана и Дэйдры МакМэрфи, — ответил Отто. — Они могут составить из себя копию любого вещества или документа, но эта улика не будет валидной, ибо ни один адвокат в мире не сможет доказать, что мы ее не сфабриковали.
— Господи, почему я не умер до войны? — задался философским вопросом Идзуми.
Наконец план проникновения был готов.
— До Олимпиады — всего ничего. Не сможем защитить Макса от Дэйдры — ему конец. Он не сможет участвовать в играх, потому что не сможет безопасно выйти из среды Эдена… Я даже представить не могу, на что способна Бэнши, если у нее получится установить над Громовым дистанционный контроль.
— Для начала его заставят передать патент на биософт Алексу, — сказал Крейнц. — А потом скорее всего сделают так, чтобы Макс трагически погиб по собственной глупости. Как Аткинс, который вдруг ни с того ни с сего отправился кататься на сноуборде на дикий альпийский склон.
— О чем вы? Мне надо двадцать минут, чтобы войти и выйти с доказательствами того, что Дэйдра МакМэрфи работает на Алекса Хоффмана, — беспечно сказал Роджер. — А у нас — больше недели. Громов может ни о чем не беспокоиться.
Подлюга радостно и самоуверенно улыбнулся.
29 ноября 2054 года, 05:21:12
Технопарк Эден
На связи: Либерия,
промышленная зона
В Либерию Роджер Ли отправился под маской эколога-любителя. Туристический вертолет должен был сбросить его в море в семи километрах от базы Brain Gate, якобы для сбора образцов грязной водички и исследования донных слоев мусора. Подлюга должен был дождаться, когда квадролет улетит, затем плыть в сторону базы, затаиться под водой и спокойно ждать крейсер профессора МакМэрфи.