Война. 1941—1945
Шрифт:
Немецкие плоты, угрожавшие Англии, теперь на Азовском море. Прошел год. Мы выстояли. Мы ждем боевых друзей.
Крепость России
Ленинград больше Ленинграда. Ленинград — это Россия. Здесь впервые русский народ выпрямился во весь рост. Здесь избяная Русь стала державой. Хороши деревянные домики, но настал день, и северная столица России покрыла топь гранитом. Сонной жизнью жили когда-то Суздаль и Владимир. Россия проснулась и двинулась к морю. Так вырос Петербург. В нем много камня, и люди в нем крепкие как камень. В нем слышен запах моря, и люди в нем смелые, как моряки. Город шел впереди страны,
«Мы возьмем Петербург, как мы взяли Париж», — писала прошлой осенью газета «Берлинер берзенцайтунг». Глупые слова! Немцы никогда не брали Парижа.
Париж им сдали предатели. Немцы вошли в Париж, как входит приезжий в гостиницу, — перед ними распахнулись все двери. А Ленинград не гостиница, Ленинград — крепость, и немцы не вошли в Ленинград. Осенью обер-лейтенанты обсуждали, где они разместятся: в Зимнем дворце или в гостинице «Астория». Их разместили в земле.
Немцы особенно ненавидят Ленинград. Для них этот город — символ русской мощи. Никто никогда Ленинграда не завоевывал. Из Петербурга русские диктовали мирные условия побежденному Берлину. В Петербург приезжали немецкие колбасники и немецкие парикмахеры, кормились с русского стола. Но когда в восемнадцатом году на Петроград двинулись немецкие генералы, рабочие Питера их встретили хорошим пулеметным огнем.
В немецком военном учебнике сказано: «Ленинград не защищен никакими естественными преградами». Глупцы, они не знали, что Ленинград защищен самой верной преградой — любовью России.
Немцы захотели отомстить Ленинграду. Они ранят его изумительные памятники. Они убивают его женщин и детей. Они стараются задушить неукротимый город. Но Ленинград не один. С Ленинградом — Россия.
Кто на переднем крае? Вот украинец. Он дерется за нашу северную столицу. Он знает, что среди отважных бойцов, которые теперь сражаются на юге, немало ленинградцев. А рядом с украинцем — рабочий-сибиряк, пастух из Армении, колхозник из Поволжья, еврей. Эти люди говорили на разных языках, теперь они на одном языке повторяют:
— За родину, за Ленинград!
Год воюет Россия. Год воюет Ленинград. 22 июня 1941 года немцы смотрели на минутную стрелку. Теперь они перестали смотреть и на календарь. Они перешли нашу границу с картами Урала и Сибири. Теперь они скромно говорят: «Мы должны защищать Германию». Год тому назад они пели: «Ха-ха-ха! Это веселая война». Теперь им не до песен, теперь за них поет наша «катюша».
Они хотели смести с лица земли Ленинград. Ленинград много пережил, но Ленинград жив. А что стало с Кельном? С Любеком? С Эссеном? С Ростоком?
Берлину не спится, Берлин знает, что он ответит сразу за все — за Лондон и за Ленинград. У английских летчиков хорошие фугаски в две тонны. От таких даже немцы умнеют. О русских артиллеристах правильно говорят: «Эти попадут и комару в глаз». Германия хотела окружить Ленинград, выдать его своей солдатне. А теперь немцы под Ленинградом тоскливо озираются. За их спиной призрак второго фронта. Окружат Германию, и крепко окружат! Час расплаты близится.
Защитники Ленинграда не одни. С ними — Англия, с ними — Америка. Зачем отправляются каждый день американские солдаты в Англию? Не обозревать достопримечательности — воевать. Зачем Америка изготовляет каждый
Вот и лето. Это — время гроз. Гитлер не может ждать. Каждый день работает против него. Гитлер попробует наступать. Он все поставит на карту. Скорпион, издыхая, кусается, но наши бойцы научились бить немецких скорпионов. Год не прошел зря. Он принес нам много горя, и это горе нас закалило, у нас теперь каждая деревня стала непобедимой, как Ленинград. Наша страна была мирной страной. Немцы ее обидели смертной обидой, кровью русских детей, пеплом русских городов. И Россия стала страной в солдатской шинели, страной с винтовкой, страной-дотом. О ленинградский гранит сломал себе зубы немецкий пасюк, жадная крыса — Гитлер.
За раны Ленинграда гитлеровцы ответят на Рейне и на Одере. Еще раз по врагу, защитники Ленинграда! К вам на помощь идут сыны России, корабли мира, самолеты свободы. За Ленинград мстят английские летчики, на Ленинград работают рабочие Урала. За Ленинград воюет Россия. Века будут немцы проклинать тот час, когда припадочный ефрейтор привел их к берегам Невы. Века будут вспоминать наши внуки ваши подвиги, защитники Ленинграда!
22 июня 1942 г.
«Каштанка»
Мы часто употребляем слова условно, не задумываясь, подходят ли они к случаю. Так гитлеровцев иногда называют «собаками». А вот передо мной Жучка, мохнатая лайка с добрыми карими глазами. Она спасла немало раненых бойцов.
Нет в ней ничего общего с жестокими и низкими существами, которые приползли на нашу землю, и обладай Жучка даром речи, она, наверно, сказала бы своему вожатому: «Не зови ты немцев собаками».
Издавна собаку окрестили четвероногим другом. Она помогала и пастуху, и охотнику, и пограничнику.
Ум собаки и терпение ее воспитателя делают чудеса. Все знают, как собаки-водолазы спасают тонущих или как сенбернары выручают путников, замерзающих в горах.
Кто зимой не видел на фронте нартовых собак? Это русские лайки, пушистые, ласковые, выносливые. Они спасли тысячи и тысячи жизней. В лесу по глубокому снегу четыре лайки быстро, но осторожно везут лодочку с раненым. Машины не могут проехать, лошади не проходят, а собаки совершают по нескольку рейсов в день.
Помню одну упряжку. Лайки замечательно работали, только иногда Шарик ворчал на Красавчика — они были в ссоре, но знали, что теперь не до драки, и ворчали вполголоса. В лодочке лежал раненый лейтенант, любимец роты: осколок мины разбил колено. Один из бойцов подошел к псам, погладил их и серьезно сказал: «Молодцы, что довезли…»
На одном участке Западного фронта отряд нартовых собак перевез за месяц 1239 раненых и доставил на передний край 327 тонн боеприпасов. Передо мной записка, нацарапанная наспех карандашом: «Наша часть, наступая, несет потери. В церкви скопилось много раненых. Вывезти не на чем. Если можно, сейчас же пришлите нартовых собак. Положение серьезное. Командир медсанбата». Собаки поспели вовремя и вывезли раненых.
Собаки выручали и в заносы, и в распутицу. Теперь собаки тащат упряжки на колесах. Они пробираются по лесу между кустами. Их не пугают ни мины, ни пули. Я знаю лайку Мушку. Осколок мины оторвал у нее ухо, но она продолжает работать. Это обстрелянная собака. При сильном огне она не идет, но ползет. Другие собаки явно уважают Мушку и следуют ее примеру. Мушка вывезла много раненых. Недавно один боец отдал ей свой кусок мяса и задумчиво сказал: «Как будто она… А может, и не она — похожая… Вот такая меня спасла возле Ржева…»