Войны и кампании Фридриха Великого
Шрифт:
Выдрессированная таким образом прусская кавалерия под началом своих отличных военачальников способствовала одержанию ряда крупных побед на протяжении всей Семилетней войны (Гогенфридберг, Цорндорф, Росбах), либо (как при Лейтене) «стала единственным залогом успеха».
Буквально за два-три года королю удалось полностью изменить тактику действий своей конницы и детально разработать новые правила обучения кавалеристов. Вскоре этими правилами стали пользоваться во всех европейских армиях, не исключая и русской. Основные их принципы, по сути, не менялись в течение двух последующих веков, вплоть до середины XX столетия, пока кавалерия не прекратила свое существование как род войск. Это стало одним из величайших достижений Фридриха II,
Фридрих восстановил атакующие функции кавалерии, прочно забытые в Европе со времен Густава II Адольфа и Карла XII. Отныне задачей конницы стала не вялая перестрелка и передвижение «маленькой рысцой», а внезапная, стремительная атака на поле боя и столь же стремительный отход. Фридрих запретил использование в конном строю огнестрельного оружия (карабины и мушкетоны, выдававшиеся его кирасирам, применялись только для аванпостной службы): исключение составляли лишь драгунские полки (личный состав которых был обучен ведению огня как с седла, так и в пешем порядке) и гусары (часто действовали в рассыпном строю при ведении «малой войны»). Главным оружием идущих на полном галопе в сомкнутых боевых порядках, нога к ноге, кавалеристов стали палаш или сабля.
При переучивании конницы Фридрих решил начать с резкого повышения уровня индивидуальной подготовки всадников, переходя затем на все более сложное маневрирование в составе эскадрона, полка или нескольких полков. По его приказу в каждом полку построили манеж и завели собственных берейторов. Вначале рекрутов немного учили пешему строю, а затем сажали в седло и они ездили без стремян до тех пор, пока их посадка «не станет совершенно безукоризненной». Пока солдат не был способен совершенно свободно держаться в седле, его даже не начинали учить стрельбе из карабина.
Один из фридриховских приказов того времени гласит: «Его величеству угодно, чтобы ни одна здоровая лошадь не оставалась двух дней кряду на конюшне. Это единственное средство получить кавалериста, ловко управляющего конем и владеющего оружием…» С учетом того что европейская конница (в особенности русская, где ситуация с индивидуальной подготовкой была из рук вон плоха) седлала своих лошадей раз в 7—10 дней, этот приказ звучит поистине революционно.
Перед Семилетней войной Фридрих начал активнейшим образом муштровать свою конницу. «Беспрерывные смотры и маневры не давали солдатам выйти из рутины и служили им отличной школой. Фридрих на этих маневрах старался укоренить и лучше приспособить многие нововведения, которые сделал во время Силезских войн в строевых порядках и в тактике. К ним особенно принадлежали фланговые атаки, действия кавалерии холодным оружием, при подкреплении пехоты, движения колоннами. Он принял в службу многих венгров и поляков, которым поручил обучение конницы, и за каждое образцовое, трудноисполнимое действие своих гусар назначал значительные премии. Ежегодно войска собирались близ Потсдама в лагерь, и целый месяц употреблялся на маневры» (Кони. С. 202).
В 1763 году Фридрих разработал новую инструкцию:
«Относительно одиночного обучения людей верховой езде, которое зимой можно вести в манежах, ригах и подобных местах, где удобно вырабатывать лошадей, должно стремиться к тому, чтобы каждый человек сделался господином своей лошади и ездил верхом как следует, со стременами, подогнанными не слишком коротко, не слишком длинно, имея возможность приподняться в седле на четыре пальца. Особенно следует требовать от людей, чтобы они сидели на лошади прямо, с правильным шлюзом, не висели бы на лошадях мешками и не качались бы телом туда и сюда при движении ног лошади, вследствии чего на маршах большая часть лошадей бывает измучена». Кстати, в прусской
После этого Фридрих в корне пересмотрел свои воззрения на тактику кавалерии. Он потребовал, чтобы конница атаковала неприятельский фронт только с помощью холодного оружия и исключительно в сомкнутом строю, не тратя времени на бесплодную пальбу. В принципе, это не является изобретением Фридриха — еще за век до него так же учил атаковать своих кирасир Густав II Адольф Шведский. Однако король Пруссии сумел довести индивидуальную и групповую подготовку конницы до такой степени совершенства, какой не достиг ни один полководец за всю историю этого рода войск. Хотя прусские кавалеристы и уступали так называемым «природным» всадникам (например, русским казакам и калмыкам или венгерским гусарам и пандурам) в индивидуальном наездническом мастерстве, но, рассматривая достижения прусской конницы в сравнении с регулярной кавалерией всех стран Европы, можно с уверенностью сказать: превзойти этот опыт не смог никто.
Следующий этап в новом обучении конницы состоял в объединении полков в большие массы, которые могли бы, соблюдая равнение и предельную сомкнутость строя («колено о колено»), производить атаки на быстрых аллюрах. Индивидуальная подготовка солдат, которая проводилась в частях с чисто прусской тщательностью, позволила добиться этой цели достаточно быстро. При этом король требовал в первую очередь обращать внимание на следующие элементы:
«1. Прежде всего офицеры должны смотреть за тем, чтобы люди хорошо обращались и хорошо кормили своих лошадей, также очень тщательно седлали и умели бы взнуздывать, причем седло и прибор должны во всяком случае содержаться в хорошем порядке.
2. Стремена должны быть пригнаны так коротко, чтобы всадник мог настолько приподняться в седле, чтобы между последним и его телом оставалось пространство шириной в руку.
3. Офицеры должны заставлять людей часто ездить верхом так, чтобы каждый из них выезжал свою лошадь в одиночку самостоятельно и покорил бы ее вполне своей воле.
4. Когда люди достаточно съезжены в одиночку, следует сформировать эскадрон.
5. Сначала следует обращать внимание, чтобы всадники выучились ездить в затылок; затем чтобы во время езды шеренги следовали бы одна за другой вплотную, а также взводы не разрывались.
6. Все четыре взвода ведутся офицерами, и последние всегда должны стремиться, чтобы они сноровисто проходили дефиле и строились, а также рысью восстанавливали бы дистанцию, если она потеряна.
7. Заезды по четыре направо-назад должно сохранить, потому что этим движением полки вводятся на бивак; впрочем, эскадроны должны быть так обучены, чтобы им было безразлично, следовать прямо или влево повзводно.
8. Перед атакой командуют: „Две задние шеренги вперед сомкнись, марш!“ Знаменщик осаживает во вторую шеренгу, командир эскадрона вместе с тремя офицерами остается в середине, один лейтенант — перед первым взводом, и один лейтенант — перед четвертым.
9. Как только затем будет скомандовано „Марш!“, всадники должны все сразу дать шпоры коням, чтобы они тотчас тронулись с места; затем атакуют крупной рысью. Когда подойдут на такое расстояние, что можно ворваться, люди должны сразу поднять шпаги вверх и в то время, как они хотят нанести удар, приподняться на седле, а по нанесении удара, опять сесть в седло.
10 Так как наскок кавалерии и горячая рубка большей частью расстраивают порядок в эскадронах, то офицеры должны тогда рассыпать людей, оставляя при себе только знаменщика и трубачей; когда же сыгран сбор, каждый человек должен возможно скорее смыкаться к эстандарту, причем каждому должно быть внушено становиться в свою шеренгу. Взводы не должны быть перемешаны, но не имеет значения, если люди перемешаются во взводах, при условии, что они быстро строятся в три шеренги.