Войны клонов
Шрифт:
«Сколько раз еще придется пережить такое, прежде чем война окончится», - с тоской подумал он.
— Проверь готовность орудий, R2-D2, - продолжал он. — Отражатели оставь на потом.
Дроид-астромеханик выглянул из-за переборки. В клешнях он держал какие-то инструменты и довольно посвистывал. Он уже все сделал, но надеяться на то, что шаттл сможет противостоять военному кораблю, просто глупо, — сказал он. — Остается надеяться на ловкость пилота.
— Будем
К нему подошла Асока с Роттой на руках.
— Поможешь, если ничем не занят? — попросила она.
— А пачкаться придется?
— Вряд ли. Он давно не ел, так что беспокоиться не о чем. Мне просто не хватает рук. — Она положила Ротту на сиденье и показала ему две таблетки. — Вот, нужно уговорить его принять лекарство.
— А нельзя их растереть и подмешать в его питье?
— Я так и сделала. И он все выплюнул, залив весь салон. Так что пришлось готовить ему новое питье.
Энакин засучил рукава.
— Ладно. Что делать?
— Держи его крепче, чтоб не вертелся.
Легко сказать! Энакин крепко схватил хаттенка — такому захвату позавидовал бы офицер специальных войск, но маленький хатт, совсем крошка, да еще и больной, оказался довольно сильным. Он весь изгибался, пытаясь вырваться. А из-за слоя слизи держать его было особенно трудно. Но Энакин старался. Асока схватила Ротту за голову и запихнула в него таблетки и зажала рот рукой.
Они ждали. Ротта не дышал.
— Вонючка, я не могу ждать всю ночь, — сказала Асока. — Давай, сопротивление бесполезно. Нас больше, и мы сильнее.
Энакин невольно тоже задержал дыхание и теперь соображал, сможет ли он не дышать столько же, сколько хаттенок. А еще удастся ли когда-нибудь избавиться от этого запаха. Наконец — «бульк», и Ротта вздрогнув, проглотил таблетки. Асока убрала руку, сунула ему палец в рот и заглянула внутрь.
— Так, все хорошо. Ну разве было так неприятно? Теперь тебе будет лучше.
— Потрясающе, — пробормотал Энакин, ища, обо что вытереть руки. R2-D2 пискнул и протянул ему промасленную тряпку. — Просто потрясающе.
— Ты же тоже за него беспокоишься, разве нет? — спросила Асока.
— Нет. Я беспокоюсь о своих погибших бойцах. И когда я о них думаю, любовь к Ротте как-то вянет.
— Не верю, что ты на самом деле такой бессердечный.
— Не волнуйся, как только мы приземлимся, я буду просто лучиться любовью к хаттам.
— Давно ты был на Татуине? Каково это, вернуться домой?
«Не такой бессердечный? Если бы она знала, что я сделал в той деревушке
Маленький хатт Ротта мирно посапывал на койке в основном отсеке. Каждые пять минут Асока проверяла, как он. Наконец, она вернулась страшно довольная с одеялом, один край которого был весь обсосан малышом.
— Он проснулся и хочет есть. Хороший знак.
— Как мило… — мрачно пробормотал Энакин.
— Но ведь это в самом деле хорошо!
— На, можешь ему дать, — сказал Энакин, вытащив из кармана свой сухой паек. — Хатты едят почти все что угодно. Главное, измельчи и смешай с водой.
— Ладно. Я поняла. Тебе неприятно возвращаться на Татуин, и ты скорее хочешь со всем покончить.
Он не стал ей ничего объяснять — слишком это сложно. Пусть лучше она думает, что он просто вырос на Татуине и с детства не любит хаттов, как многие другие, кому приходилось с ними сталкиваться.
Корабль вышел из гиперпространства и стал приближаться к двум солнцам, вокруг которых вращался Татуин — черный диск на фоне сияния, чуть приглушенного видеофильтрами.
— R2-D2? Цап-царап? Вонючка? Все готовы?
Асока туже затянула ремни. Ротта смирно лежал, не думая о своей судьбе.
— Он поел и теперь спит.
— Вот и отлично. Цап-царап, следи за радаром.
Энакин привел орудия в боевую готовность и направился к Татуину, думая о том, удастся ли избежать неизбежного. «Маловероятно. Чудес не бывает, — решил наконец он. — Не может быть, чтобы Дуку не приготовил мне ловушку».
Татуин увеличивался — черно-красный шар с легкими облаками, на первый взгляд похожими на моря и озера. Скоро они войдут в атмосферу. Если что-то пойдет не так…
Раздался рев сирены.
— Учитель, радар зафиксировал два объекта, идущих на перехват, — сообщила Асока.
Бум! Что-то с силой ударило в борт. Энакин сразу узнал лазерный залп.
— Держитесь. Придется повертеться.
Энакин резко развернул звездолет и оказался перед вражеским судном. Он ожидал увидеть «стервятников», которых чаще всего использовали сепаратисты, но, посмотрев на увеличенное изображение, понял, что перед ним кое-что похуже — два магнагарда из элитных войск генерала Гривуса.