Войны за Бога. Насилие в Библии
Шрифт:
Темы этнической чистоты и опасности смешанных браков снова и снова всплывают на поверхность в Библии, особенно ярко в наполненных ксенофобией книгах Ездры и Неемии. Оба этих текста отражают аналогичную историческую ситуацию — возвращение Израиля на Святую землю в V веке после нескольких десятилетий, проведенных в вавилонском изгнании. Священник и книжник Ездра и верный иудей Неемия, которого персы поставили правителем Иудеи, стремятся очистить землю, которая была опустошена как физически, так и в нравственном смысле. Они восстанавливают город Иерусалим, заново отстраивают его стены и снова освящают Храм [113] .
113
Об Ездре и Неемии см. Charles Fensham, The Books of Ezra and Nehemiah (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 1983); H. G. M. Williamson, Ezra-Nehemiah, vol. 16 in Word Biblical Commentary (Nashville, TN: Thomas Nelson, 1985); Matthew Levering, Ezra and Nehemiah (Brazos Press, 2007); Mark J. Boda and Paul L. Redditt, Unity and Disunity in Ezra-Nehemiah (Sheffield, England: Sheffield Phoenix Press, 2008); Joseph Blenkinsopp, Judaism, The First Phase (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 2009).
Кроме
Народ Израиля, священники и левиты не отделились от местных народов с их мерзостями — от ханаанеев, хеттов, периззеев, евусеев, аммонитян, моавитян, египтян и амореев. Дочерей этих народов они брали в жены себе и своим сыновьям, так что святое племя смешалось с местными народами [114] .
То, что мы называем мультикультурным обществом, Ездра воспринимает как мерзость. Он рвет волосы на своей голове и бороде и раздирает свои одежды. Но затем он быстро приступает к действиям, и прежде всего старается узнать — можно сказать, проводит следствие, — кто именно из мужчин взял себе иноплеменных жен. В конце книги описывается, как ему удалось добиться успеха: эти мужчины прогоняют своих жен и детей со смешанной кровью. В конце Книги Неемии ее главный герой также хвалится тем, что он «очистил людей от всего иноплеменного» [115] . Сегодня в церквах вряд ли можно услышать проповеди об этом тексте, и вряд ли в кружках изучения Библии люди восторгаются такими героями, как Ездра и Неемия.
114
Ездр 9:1–2.
115
Неем 13:30 (NRSV). Rainer Albertz and Bob Becking, eds., Yahwism After the Exile (Assen, Netherlands: Royal Van Gorcum, 2003); Gary N. Knoppers, Lester L. Grabbe, and Deirdre N. Fulton, eds., Exile and Restoration Revisited (London: T&T Clark, 2009).
Повеление убивать, проводить этнические чистки, осуществлять меры по сегрегации, ненавидеть и опасаться представителей иных рас и религий — все это встречается в Библии, причем гораздо чаще, чем в Коране. Кроме Моисея и Иисуса Навина, мы найдем истории о гонителе Иосии и Финеесе, совершавшем расовые убийства, не говоря уже о таких сторонниках чистоты расы, как Ездра и Неемия. Мы можем спорить о том, каково значение этих историй и особенно о том, следует ли ими руководствоваться тем, кто живет в позднейшие времена. Тем не менее эти истории не выкинешь из священного текста, так что, включив их в Писание, эти вещи в буквальном смысле канонизировали, точно так же, как канонизировали воинственные отрывки в своих священных текстах мусульмане.
3. Язык меча
И сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте, — поистине, Аллах не любит преступающих!
Если говорить о кровожадности и нетерпимости, Библия здесь во многом опережает Коран по богатству связанных тем. Так, некоторые библейские тексты оправдывают геноцид и упорные расовые войны на протяжении многих поколений, в Коране же мы не найдем ничего подобного. Хотя многие отрывки Корана недвусмысленно призывают
Говоря о том, что невыносимые или вызывающие отвращение тексты в Коране встречаются реже, я должен подчеркнуть, что говорю здесь только о священных писаниях, а не о позднейших трудах, в которых эти тексты толкуются или разъясняются. К последним я отношу Хадис (считается, что это речения Мухаммеда) и позднейшие комментарии (так называемый Тафсир). Эти позднейшие труды крайне важны для понимания общего лица данной религии, но если ты пытаешься постичь смысл священных писаний, с ними надо обращаться осторожно.
Не только в исламе комментарии и интерпретации мешают читателю понять точный смысл оригинального текста. Когда американцы слышат выражение «отделение церкви от государства», многие думают, что оно находится в Конституции США, хотя это не так. На самом деле, оно появилось позже в одном из писем Томаса Джефферсона, так что вопрос о том, отражает ли оно принципы Конституции, остается спорным. Подобным образом мусульмане часто приписывают Корану идеи, почерпнутые ими в комментариях. Возьмем один забавный пример: многие рядовые верующие считают, что Коран говорит о превращении евреев в обезьян и свиней; как я покажу ниже, такое прочтение неверно. Оно порождено одной из традиций Тафсира, ставшей популярной в народном сознании.
Если при попытке понять Коран мы будем опираться на иные источники, такие как Хадис и Тафсир, тогда нам следует подобным образом привлекать всех отцов церкви для понимания христианской Библии или Талмуд для понимания Библии иудеев. При этом наряду с культурным богатством некоторых одухотворенных трудов мы, несомненно, найдем множество неприемлемых и вызывающих отвращение текстов, среди которых есть и такие, которые подогревают ненависть к иным религиям. Но если вместо этого мы будем сравнивать просто священные тексты, а не их истолкования позднейшими поколениями верующих, мы увидим, что в Коране не больше кровожадности и призывов к войне, чем в Библии — Еврейской Библии или более широком собрании текстов, которое почитают христиане. На самом деле в священном тексте ислама находится куда меньше таких отрывков, которые надо поставить под сомнение или перетолковать [116] .
116
В данной главе я пользовался энциклопедией Jane Dammen McAuliffe, ed., Encyclopaedia of the Qur’an, 5 vols. (Leiden, Netherlands: Brill, 2001–2005); Jane Dammen McAuliffe, ed., The Cambridge Companion to the Qur’an (New York: Cambridge Univ. Press, 2006); Andrew Rippin, ed., The Blackwell Companion to the Qur’an (Malden, MA: Blackwell, 2006). См. также Brian A. Brown, Noah’s Other Son (New York: Continuum, 2007). Относительно традиции комментариев см. Feras Hamza and Sajjad Rizvi, eds., An Anthology of Qur’anic Commentaries (New York: Oxford Univ. Press, 2008), vol. 1.
В этом смысле Коран вызывает не больше нравственных проблем, чем Библия. Это не апология ислама и не оправдание для его религиозных претензий. Фактически, это может быть аргументом в руках его критиков. Как я предполагаю, возмутительные тексты Библии отражают куда более глубокую древность, чем соответствующие тексты Корана, последние отражают сложный многовековой диалог между разными культурами — тот диалог, который в итоге заложил основы для универсализма Корана и раннего ислама. Если говорить об его духовном авторитете, сам тот факт, что Коран столь откровенен — и при том лишен крайней жестокости, — есть как его сильная, так и слабая сторона.
Чтобы проиллюстрировать отличия между Кораном и Библией, разделим все проблематичные тексты на три (крайне условных и субъективных) категории. При этой классификации я учитывал одновременно две вещи: то, насколько серьезные проблемы представляет данный текст для современных читателей, и то, насколько велик риск, что он действительно вдохновит читателей на акты насилия или пробудит в них ненависть.
Таблица 2 Категории жестоких и проблематичных текстов священных писаний