Воздаяние Судьбы
Шрифт:
У Лёна появилось такое ощущение, словно каким-то волшебством он снова превратился в маленького. Вот только в кого?
Лён попытался обернуться, чтобы посмотреть, что позади него. И не сумел — что-то держало его крепче, чем рубашка. Он не мог пошевелить рукой. И ноги тоже ему не повиновались. И даже не поворачивалась голова.
"Что со мной?" — с неожиданной паникой подумал Лёнька. Это даже хуже, чем в кабинете у психиатра. Он хотел крикнуть и позвать кого-нибудь на помощь и обнаружил, что во рту у него какой-то
Лён был бессилен что-либо предпринять и потому застыл с пожаром в мыслях и в полной неподвижности.
В тишине раздалось кашлянье и шарканье. Потом шуршание и разгорелась свечка. Постепенно пространство вокруг озарялось светом.
— Ну вот, — сказал кто-то хриплым старческим голосом. — завтра отпразднуем, а там — что будет.
Лён напрасно скашивал глаза, пытаясь увидеть, кто это говорит.
Человек приблизился к нему. Он был огромен. Только одно его лицо казалось больше, чем сам Лён.
"Неужели я попал в страну великанов?! А где же остальные?"
— Ну и урод! — промолвил человек, приблизив к Лёну испещрённые красными жилками глаза. — Дети же испугаются. И почему его поставили на стул? Почему не под ёлку? А, впрочем, не моё это дело.
Старик со своей метлой удалился в сторону, всё ещё ворча и вздыхая, а Лён осмысливал его слова. Он хотел позвать великана, но не смог произнести ни слова. Осталось ждать событий.
Внимание Лёна привлекла клетка с птицей, стоящая на большом комоде возле шкафа. В ней сидела жёлтая канарейка — та всё время прыгала и что-то непрерывно щебетала. К своему удивлению Косицын понял, что она явно обращается к нему, причём по-человечески.
— Ну ты и вляпался, волшебник! — захихикала маленькая жёлтенькая птичка.
"Лембистор?!"
От изумления Лён даже пропустил мимо ушей, что там щебечет ему в своей клеточке теперь такой забавный демон.
— Открой замочек. — меж тем чирикал неприятель.
Лён повертел глазами и смог выдавить только какой-то слабый звук.
— Говорить не можешь?! — веселился Лембистор. — Да у тебя во рту орех!
Затычка застряла плотно, заклинив до предела раскрытый рот. Как ни старался Лён, никак не мог выплюнуть этот непонятно откуда взявшийся орех.
Птичка подпрыгивала в клеточке и подавала разные советы:
— Дави его зубами! Да не бойся, не сломаешь!
Лён возмутился про себя: давить передними зубами орех — глупее некуда! И не заметил, как сжал челюсти. Во рту громко кракнуло и орех легко развалился на осколки. Выплюнув их, Косицын обратился к демону:
— Что со мной такое?
— Дрянное дело. — легкомысленно согласился тот. — Ты такой урод.
— Какой такой урод? — сердито поинтересовался Лёнька. — Я превратился в черепаху?
— Гораздо хуже. — охотно поделился наблюдениями демон. — Ты превратился в деревяшку. Только я
— Я не могу. — расстроенно ответил Лён.
— Ну ладно, я беру свои слова обратно. Ты не урод, просто немного странно выглядишь, дизайн такой оригинальный. Теперь откроешь?
— Да я правда не могу! Я даже пальцем не могу пошевелить!
— Нда! — скептически ответил демон. — Если хочешь что-то сделать, сделай это сам.
Некоторое время неподвижный Лён наблюдал, как Лембистор царапает слабенькими коготками металлический крючочек. Но канарейка не могла одновременно удерживать дверцу и открывать крючочек. Она шлёпнулась обратно на пол и принялась оглядываться в поисках подходящего предмета.
— А это что у нас такое? — поинтересовалась птичка.
В больших клетках по обе стороны от канарейки сидели два здоровенных попугая. Один красно-зелёной расцветки, другой — сине-жёлтой.
— Дайте Кешке сахар-ррок. — отчётливо сказал зелёно-красный и покосил на канарейку круглым глазом.
— Попка дурак. — бодро отозвался сине-жёлтый.
— Пацаны, слушайте сюда. — сказала канарейка с мастерски озвученной интонацией интеллигентного бандита. — И поймите меня правильно.
Лембистор был мастер навешивать лапшу на уши. Примерно полчаса он пел попугаям про зелёные джунгли Амазонки. Про ветер, гуляющий в пальмах. Про рассветы в Андах. Про свободный народ попугаев какаду. Про вольную республику, про священного Кетсалькоатля. Про самок-какаду, про гарем в дупле секвойи.
— А сахарок дадут? — поинтересовался Кешка.
— Сахарок вагоном. — презрительно ответил демон. — В клюв трубочку и тянешь кака-колу, пока в голове не помутится. Короче, пацаны, под моим мудрым руководством вы овладеете свободой, сахарком и прочими вещами.
Ещё полчаса он мучился и объяснял тупоголовым какаду, как надо открывать их клетки. Наконец, под мощным клювом зелёно-красного что-то скрипнуло и перекушенный крючочек просто отвалился.
— Теперь иди сюда, громила! — насмешливо сказала канарейка. — Уж мой крючочек для твоего ротового бицепса просто спичка.
И вот все три птицы оказались на свободе.
— Пойду проведаю обстановку. — доверительно сказал Косицыну Лембистор. — И куда сгинул наш доктор Красин? Плохое у меня предчувствие.
— Развяжи меня. — попросил Лён у канарейки.
— А ты не связан. — ответила она.
С этими словами боевая канарейка и два её амбала удалились. Лён остался один в полной неподвижности. Все чувства исчезли — лишь осталось впечатление, что он прислонен спиной к какой-то опоре. И ещё ему казалось, что росточком он ещё меньше, чем даже думает — под его ногами какая-то опора. Он в самом деле стоит на стуле, как сказал старик?!