Воздух, которым он дышит

Черри Бриттани Ш.

1. Не влюблялась.

2. Не говорила о замужестве.

— Мы влюблены, Лиз, — сказала мама.

Что?!

— Это одна из причин, почему мы здесь, — объяснил Майк. — Мы хотели лично тебе сказать это, — он нервно рассмеялся. — И сейчас это неловко.

— Я думаю, что слово дня — неловко, — кивнул Тристан.

Я повернулась к маме и прошептала:

— Насколько ты в долгах?

— Элизабет! — прошипела она. — Прекрати.

— Ты потеряла дом? Если тебе нужны деньги, ты могла бы просто спросить у меня, — мое горло сжалось,

и я прищурилась. — Ты больна, мама? Что-то случилось?

— Лиззи, — сказал Тристан, потянувшись, чтобы прикоснуться к моей руке, но я вырвала ее из его ладони.

— Я просто спрашиваю, — я усмехнулась, пробежавшись рукой по волосам. — Я просто не могу думать ни о какой другой причине, почему ты так спешишь ввязаться в это, кроме того, что ты в долгах или умираешь.

— Может быть, потому что я влюбилась! — заплакала она, ее голос дрожал. Она встала из-за стола. — И, может быть, просто может быть, я хотела, чтобы моя дочь порадовалась за меня, но, кажется, я слишком многого прошу. Не беспокойся, иди на свою вечеринку сегодня, и, когда вернешься утром, я уйду и не побеспокою тебя никогда!

Она пронеслась в комнату для гостей и захлопнула за собой дверь. Майк подарил мне натянутую улыбку перед тем, как извиниться и пойти проверить ее.

— Уфф! — я встала из-за стола. — Ты веришь ей?! Она же просто такая… актриса!

Тристан усмехнулся.

— Что?

— Ничего. Это просто…

— Просто? Просто что?

Он снова усмехнулся.

— Просто ты так похожа на свою мать.

— Я не похожа на нее! — взвизгнула я, может быть, это было слишком громко, может, слишком наигранно.

Он продолжил улыбаться.

— То, как расширяются твои ноздри, когда ты раздражена, или как ты прикусываешь свою нижнюю губу, когда расстроена.

Я уставилась на него с отвращением.

— Я не собираюсь выслушивать это. Я собираюсь пойти и одеться.

Пробежав мимо него, я притормозила на полпути.

— И я НЕ убегаю, как она!

Хотя, возможно, я хлопнула дверью.

Через секунду дверь спальни открылась, и Тристан прислонился к дверному косяку, спокойный, как всегда.

— Почти идентично.

— Моя мать использует мужчин, чтобы забыть свои проблемы. Майк просто еще один мужчина, который будет предан. Она не способна брать обязательства в отношении кого-либо или чего-либо, потому что она никогда на самом деле не принимала то, что мой отец умер. Смотри, она, возможно, пойдет к алтарю и получит этого парня, уверенного, что она действительно делает шаг в будущее с ним, когда в реальности этого и в помине нет. Жизнь — это не сказка. Это греческая трагедия.

Тристан провел пальцами по задней части шеи.

— Но разве это не то, что мы делали? Разве мы не использовали друг друга, потому что скучали по Стивену и Джейми?

— Ничего подобного, — сказала я, барабаня пальцами по бокам. — Я не похожа на нее. И это, правда, грубо думать обо мне что-то подобное.

— Ты права. Что я могу знать о тебе? — он нахмурился и потер большим пальцем свой подбородок. — Я ведь просто сосед.

Ох, Тристан.

—

Я… я не имела этого в виду, — уверена, я худшая из людей.

— Нет, все в порядке. И это правда. Я имею в виду, было глупо думать… — он прочистил горло и убрал свои руки в карманы джинсов. — Посмотри, Лиззи. Мы оба еще скорбим. Мы, возможно, начали все это — что бы это ни было между нами — абсолютно неправильным способом. И я не имею ничего против, если ты хочешь, чтобы я был просто соседом. Черт… — он нервно засмеялся и уставился прямо мне в глаза. — Если все, кем я смогу быть для тебя, это соседом, тогда этого достаточно для меня. Этого будет достаточно. Думаю, что будет лучше, если я проветрю свою голову и пропущу совместный поход на день рождения.

— Тристан, нет.

Он покачал головой.

— Все нормально. Правда, это так. Я просто скажу спокойной ночи Эмме и потом пойду домой.

— Тристан, — сказала я еще раз, но он вышел из комнаты. Я поспешила в холл. — Тристан! Остановись! — я подпрыгивала вниз и наверх как ребенок, ударяясь ногами об пол. — Остановись, остановись, остановись! — он повернулся ко мне, и я увидела болезненное выражение, которое по моей вине появилось в его глазах. Я подошла к нему и взяла его руки в свои. — Я в беспорядке. Каждый день, каждый чертов день я в полном беспорядке. Я говорю глупые вещи, как сегодня. Я делаю ошибки, как если бы «ошибки» было бы моим средним именем. Я тяжело справляюсь, и иногда я ненавижу свою мать, потому что глубоко в душе знаю, что так похожа на нее. И просто, как и со всем остальным в моей жизни, мне сложно справиться с этим, — я прижала его руки к своей груди. — И прости меня за слабость сломленной Элизабет в течение ужина, но ты — единственное, что для меня имеет смысл. Ты — единственный, кого я не хочу разрушить. И ты намного, намного больше, чем просто мой сосед.

Он прижал свои губы к моему лбу.

— Ты уверена? — спросил он.

— Я уверена.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Я буду, — он обнял меня, и я сразу почувствовала себя немного лучше. — Мне следует пойти одеться, — вздохнула я, прижимаясь лицом к его груди.

— Хорошо.

— И тебе следует мне помочь.

Как он и сделал.

***

— Просто для справки на будущее: когда я ссорюсь с матерью, ты предпочтешь согласиться со мной, несмотря на то, что я пропустила много логичных вещей, — я усмехнулась, потянув футболку вверх через голову и выскальзывая из джинсов.

— Прости, я пропустил это напоминание. Да! Твоя мать, она такой монстр! — Тристан сделал шокированное лицо.

Мои губы изогнулись, когда я шагнула в платье.

— Спасибо тебе! Ты можешь застегнуть мне платье?

— Конечно, — ладонями он провел по моим бедрам, затем его пальцы переместились и застегнули мое красное, повторяющее изгибы фигуры платье. — И что за парфюм, которым она пользуется? Очень похоже на «Шанель».

— Точно! — я обернулась вокруг и игриво хлопнула его по груди. — Подожди. Как ты узнал, каким парфюмом она пользуется?