Вожак, или Шакал и волки
Шрифт:
Город принадлежит ему с потрохами. Все, у кого есть бабки, будут отстегивать ему, можно будет открыть пару заводиков по производству паленой водки. Ну, и, конечно, надо будет конкретно сесть на наркоту. Со временем Терновск станет городом образцово-наркотического порядка. Всех на иглу посадит, всех иметь будет. Вот когда его карман будет лопаться от бабок. Он уже обсуждал свои планы с братвой. Все пацаны в восторге. Шнур для них как бог. Костьми лягут ради него.
Машины подъехали к дому. Если московский хмырь ждет наезда, то высматривает их со стороны реки. А они вот
Оползень подогнал трофейную «девятку» вплотную к воротам. Это, типа, лестница. Первая ступенька – капот, вторая крыша, третья – верхняя кромка ворот, а во двор спрыгнуть легко и просто.
Первым пошел Снос, за ним Суслик, Дылда. У первого «тотоша», у двух других «калаши». Ну не братва, а спецназ в натуре. Шнур видел, как они лихо преодолели преграду. Его душа пела.
Пацаны уже во дворе. Тишина. Только едва уловимые звуки, как будто кто-то в ладоши хлопает. Может, это сам московский козел им аплодирует... Или!..
– Мать твою! – забыв про скобы, заорал Шнур. – Атас!
Товарняк вздрогнул от неожиданности. Глаза не въезжающие.
– Крути педали, баран! – Он треснул его по затылку.
Товарняк резко завел «бэху». Непонятно, то ли Проша сам уловил момент или на него подействовал крик Шнура, но он схватил Дятла за хибот и втащил в машину. Дверца за ним закрылась сама при резком развороте на сто восемьдесят.
Водила из Товарняка не хилый. И машина под ним хоть и старая, но бегает конкретно. Когда на улицу со двора проклятого дома хлынули крепкие парни в кожанках, «бэха» была уже далеко. А вот Оползень остался в «девятке». И уже ничто не могло его спасти...
Шнур видел, как к нему подошел крепыш и выстрелил из пистолета с глушителем. Быстро, четко, никаких лишних движений. Было видно, что работает профессионал...
Все-таки не ошибся он, когда принял хлопки за приглушенные выстрелы. Это кожаные крутыши расстреливали его пацанов. И делали это грамотно. Никто из терновских братков даже не пикнул... Лучше бы Шнур ошибся. Лучше бы его тревога была ложная.
Но, увы, тревога самая настоящая. Он удирает на «бэхе» от крутых профессионалов, а те уже выгоняют джип со двора. Сейчас они сядут ему на хвост, и если догонят...
– Это профи, пацаны, – скрежетал зубами Шнур.
– Откуда они, бля, взялись? – колотился Проша.
– Из Москвы, откуда ж еще! – Товарняк крепко держался за баранку и жал на газ.
– Из Москвы, – подтвердил Шнур. – По нашу душу...
Это была конкретная непонятка с его стороны. Надо было сразу въехать, что московский мужик не абы кто. Крутой джип, ствол, из которого он подстрелил Оползня. А сколько в нем самом крутизны... Надо было сразу догадаться, что это не простой мужик. Все было бы нормально, если бы Шнур сразу допер, что это реальный авторитет или даже законный вор. Приехал на природу со своей телкой отдохнуть от дел суетных, а тут Шнур со своими заморочками. Сначала московский отбивался от него сам, а потом бригаду свою по адресу выслал...
Столичная братва работает профессионально жестко. Видно, приказ у них такой – пленных не брать. Неспроста же Оползня прихлопнули как какую-то навозную муху. И Суслик склеил ласты, и Снос, и Дылда. Если бы Шнур не держал бы нос по ветру, сейчас бы и в его черепушке гулял сквозняк.
Джип был далеко, но расстояние между ним и старой «бэхой» неукротимо сокращалось.
– Если догонят, кабзец нам, – мрачно изрек Шнур.
– В натуре, профи работают, – задергался Проша. – Круто мы попали, пацаны!.. Какого хрена мы сюда поперли. Ясно же было, что мужик не лоховской.
– Кому это было ясно? Тебе? – вспылил Шнур. – Что ж ты никому об этом не сказал?
– А кто меня спрашивал?
– Тебя и счас никто не спрашивает.
– Пацаны, все пучком! – радостно сообщил Товарняк. – Ща мы от них уйдем!
Его машина уступала джипу и в скорости, и в проходимости. Но он знал эти места как свои пять пальцев. Он свернул в лес, лихо домчался до развилки двух дорог, снова развилка. Московские не знают этих лабиринтов и заплутают в пять секунд...
Товарняк ушел от погони, загнал машину в глубину соснового бора, насколько хватало дороги.
– Здесь пока останемся, – решил Шнур. – Переждем момент. А там московские схлынут...
– А может, это, секир башка им сделаем? – наивно предложил Дятел.
– Ты знаешь, сколько их? – спросил Товарняк.
– А сколько в джип вмещается, человек пять, да. Ну шесть...
– Ты думаешь, джип один был? Это засада была, братуха. Ловля на живца. Чтобы нас в дом заманить. А в доме кто его знает, сколько пехоты. Может, десяток, а может, два...
– Это не просто пехота, – покачал головой Шнур. – Это чистильщики, я вам отвечаю. И если их с десяток, жопа нам... Короче, остаемся здесь. А завтра столичные слиняют. Будем жить...
Всю ночь они кормили собой комаров, утром добирали невыспанные часы, а днем отправились в город.
Шнур не решился въезжать в город. Нужно было сначала пробить ситуацию. Был у него один парнишка, который спал и видел, чтобы Шнур взял его под ружье. Сырой он еще, но голова у него как компьютер, как губка всю информацию в себя впитывает.
К дому Вадика они подъехали по-тихому. Пацан только увидел Шнура, сразу побежал открывать ворота.
– Нельзя вам тачку здесь оставлять, – пояснял он. – Тут патрули гоняют...
– Какие патрули?
– Так это, московские город под себя берут.
– Кто тебе такое сказал?
– Да на дискаче базар был. Вас вчера весь вечер искали, сегодня весь день... Кажись, едут!
Шнур невольно пригнулся, когда по улице пронесся черный «Ленд Крузер». «Бэха» была уже во дворе, с улицы ее не заметили. А если заметили...
Если верить Вадику, московские братки нагнали в город не меньше полудюжины джипов и сейчас вовсю ищут Шнура. Терновск – городок маленький, это не стог сена, а Шнур с пацанами – не иголка. Если за них взялись всерьез, то их обязательно повяжут и в распыл.